достаточно! - кулак Шамиля грохнул по столу. - Ты губишь свою жизнь. А мне никак не улыбается смотреть на то, как ты медленно и верно гаснешь на глазах. - Прежде чем что-то говорить про меня, на себя посмотри! - рявкнула я в ответ. Ну да, похудела я на пару кило. Так это же хорошо, полезно для вигуры. Ну подумаешь не ем ничего и не сплю почти. Синяки под глазами. - Лейла! Я твой брат и волнуюсь о тебе. - Шамиль, мне плевать если чесно, волнуешься ты или нет, это твои проблемы. Я учусь? Учусь! Жива? Жива. Что тебе еще надо? - Не ори! - зашипел он. - Пойми, так нельзя. Ты же губишь себя. - Мне еще раз повторить? - я поднялась со стула и подошла к окну кухни. Мы сидели у нас дома. Аби и Олег сейчас были в больнице, собственно поэтому Шамиль и находится здесь. Обычно он просто звонил, что кстати было удобно. Хотя бы нотаций мне не читал. Зато сейчас разошолся. - Я не понимаю, что происходит! - вдруг сорвался на крик он. - Тебя как- будто подминили. Обьясни мне, что случилось? Неужели все из-за Дамира?! - Не смей произносить это имя здесь! - мой кулак впечатался в подоконик, костяшки защипало от боли. Гипсы мне сняли еще месяц назад, правда иногда пальцы ноют так, что приходится тренироваться на боксерской груше, что бы болью выбить это нытье в суставах. Сердце опять резануло тупой болью при воспоминании о нем. - Лейла! - брат подошел ко мне и притянул в свои обьятия. - Я просто хочу тебе помочь. Ты же не разговариваешь почти ни с кем, Олег сказал, что только с Абигейль и преподавателями... - Шамиль, не лезь в это! - крикнула стоящая в дверях Абигейль. За ее спиной маячил взволнованный Олег. - Да пусть делает, что хочет! Если ей на свою жизнь плевать, то мне тем более! - закричал он. Я спокойно посмотрела на него и ушла с кухни. - Лейла! - укоризнено протянул Олег. - Давай не сейчас. Когда вернусь можешь мне мораль почитать. Сейчас не трогай только. - он кивнул и ушел к себе в комнату. Я же одела кожаку и батильены ушла гулять в парк. Сегодня суббота и народу будет много, а значит я могу спокойно побродить в толпе и никто меня трогать не будет. День был солнечным и довольно теплым. В этом году весна рано опустилась на город и в середине апреля деревья были покрыты зеленью, распускались цветы, а в парках так и вовсе уже было летнее настроение. Двенадцать часов. Гуляют парочки, дети идут в кино или просто гулять, ходят простые прохожие и радуются хорошей погоде. Я бродила по аллеям и наконец вышла к озеру, села на одну из лавочек и стала наблюдать. Это стало моим кредо, смотреть на радостных людей...и завидовать их щастью, по-доброму конечно, но все таки. А еще я поняла, что когда ты в толпе, то по-настоящему одинок. Когда видишь других людей, улыбающихся просто так или смотрящим с улыбкой на окружающих, понимаю что сама так уже не смогу. Я забыла что такое улыбаться. А выдавить из себя оскал не имеет смысла. Делать вид, что все хорошо? Зачем? Близкие и так знают, что со мной не все хорошо. Впрочем с нами обеими не все хорошо. Только проблема в том, что Абигейль может бороться. А я нет. Мне не за что бороться. Все что было дорого кануло в лету, полетело к черту, потерялось на тернистом пути моей жизни. Эти месяцы были сродни прибыванию в аду. А хотя, это и есть Ад на земле. Хуже уже не будет. Нет эмоций и от этого легче. Нет больше жгучей, яростной потребности видеть его, думать о нем. Теперь мне с каждым днем все больше хочется закрыться в темноте своей комнаты и не выходить от туда никогда, только бы не видеть как мир продолжает жить дальше, когда они потеряны для меня на всегда. Что толку говорить и делать, если ничего не спасает от кошмаров и разрушенной мечты? Не могу больше спать, боюсь уснуть и слушать этот раздирающий душу детский плачь, увидеть удаляющуюся спину. Хотела рассказать все Шамилю, но так и не смогла. Он бы все ему рассказал. А видеть его у меня не было никакого желания. Я только начала забывать его темнокарие глаза, морщинки в уголках рта, хмурые брови, и ямочки на щеках, чуть хрипловатый голос и сильные руки. Только...не могу больше так. Эта пустота убивает, поглащает всю меня не оставляя после себя ничего. Лишь пустое тело, оболочку, потому как душа уже давно умерла. Там, в том доме, на полу вмсте с маленьким светленьким комочком. - Тетя! - в мои мысли вторгся миленький детский голосок. Рядом со мной стояла маленькая девочка, лет трех. Светлые волосы собраны в два забавных хвостика. Глаза голубые, личико маленькое и такое еще подетски невинное. - Тетенька, не плачьте! Вы такая грустная. А хотите я вам свое сладкое отдам? - она протянула мне шар сахарной ваты. - Спасибо, ангелочек. А где твоя мама? - взяла предложенную мне сладость, а в глазах защипало с удвоенной
Вы читаете Жизнь на грани...
