Антон застыл в дверях, напряженно втянув плечи. Обернулся к ней полубоком, поджал губы.
- Нет, - коротко бросил он. - Разговаривать с ним на эту тему я не буду.
- Но, Антон, вы должны понять!.. - попыталась настоять Маргарита Львовна. - Это для его же блага!..
- Поговорите об этом с отцом, - мягко перебил молодой человек, не желая быть с ней грубым. В конце концов, она испытывает неприязнь к девчонке отца, а не к нему самому. - Я ничем не могу вам помочь.
С отцом она так и не поговорила. До самого отъезда Антона назад в Лондон. По крайней мере, молодому человеку об этом ничего известно не было.
Казалось, жизнь вошла в привычную колею. Антон наслаждался теми мгновениями, что проводил дома и не желал думать о том, что вскоре ему предстоит вернуться назад, в мрачноватую и блеклую английскую столицу. Олег, дописав, наконец, новую книгу, заявил о завершении многочисленных туров по России и впервые остался на презентацию в Москве. Глядя на него, Антон не мог подавить в себе чувство обиды и острого разочарования. Он сделал это
И горько становилось от осознания того, что ради него, своего сына, он в свое время так не поступил.
С Дашей Антон старался не общаться и даже не встречаться по мере возможности, ежедневно избегая встреч с ней. Что ему удавалось почти без труда, так как девчонка за то время, что он был за границей, успела отыскать себе подружку и теперь практически все время проводила с ней. Эту подружку он ни разу не видел и, по чести сказать, видеть не особо жаждал. Отец причитал и охал, отзывался о Лесе с теплотой и нежностью, а Антон пытался сдержать рвотные рефлексы, потому что о своей "Дашеньке" он отзывался точно так же.
В тот день, когда настойчивый звонок мобильного телефона заставил его вздрогнуть, Антон без причин мотался по вечерней Москве, не зная, куда себя деть, и куда можно сбежать от ноющей боли в груди, что ежеминутно давала о себе знать. И где можно спрятаться от детских обид, страхов и разочарований, чтобы хотя бы на мгновение забыть о том, что ты оказался выброшенным за борт, как мусор.
И он бежал, скрывался, мчался наперегонки с ветром, стараясь найти то место, где обретет покой. Но не находил его. Тому, прежнему Антону, которого знала Москва, нигде не осталось места.
Затормозив на набережной, он откинулся на спинку сиденья именно в тот момент, когда позвонил отец.
Антон ответил на звонок, поймав себя на мысли, что сейчас стал особенно беспокоиться за него.
- Антон? - обеспокоенный голос Олега вынудил молодого человека замереть.
Грудь сдавило, Антон медленно выдохнул.
- Да, пап?
- Антон, - кажется, замялся, словно стесняясь говорить. - Мне неловко просить тебя об этом...
Закрыл глаза, словно спасаясь от домовины, с ужасающей скоростью движущейся на него.
Боже, какое гнусное, какое отвратительное чувство дежавю!..
- О чем? - устало, тихо пробормотал он.
Знает ответ на свой вопрос. И на подсознательном уровне был уверен в том, что прав.
