зубы.
Пронзив Антона ядом не только слов, но и глаз, девушка не отвела взгляда даже тогда, когда Антон ответил на ее вызов. Он встретил ее выпад с гордо вскинутой головой, но последующие ее слова заставили его плотно поджать губы, признавая свое бессилие перед ее аргументами.
- На кого ты скинешь меня в этот раз?! - словно выплюнула она, окатив его презрением.
Мужчина напряженно выпрямился, ощущая, что пульс забился в запястья ударным молотом.
- Я тебя не скидывал, - по словам проговорил Антон, напряженно и тяжело дыша.
- А как это называется?! - скептически воскликнула Даша, не отводя от него взгляда. - Оставил на время?!
- Ты не...
- ...На четыре года!
Острый взгляд глаза в глаза. Смешанное дыхание, ее и его. Злость и ярость, презрение и боль, обида и ярость.
Он дышал тяжело и часто, казалось, вот-вот задохнется от собственного дыхания. А она, пронзая его взглядом, сжимала ладошки в кулаки с такой силой, что заболели пальцы. Он молчал, неспособный подавить в себе гнев, вырывавшийся сейчас через нос горячими вдохами-выдохами. И она молчала, потому что не могла успокоить громко колотившееся в груди сердце, боясь, что оно разорвется на части от эмоций.
Мгновение, превратилось бы в вечность, но горячий порыв чувств рванул через края плотины.
- Не перебивай меня, - по слогам проговорил Антон, сдержанно и жестко.
И Даша, словно его не слыша, продолжала гнуть свою линию, доказывая свою правду.
- Ты даже имя мое произносить боишься! - выпалила она ядовито. - Оно тебе противно?
Он и не заметил, как руки его, дрогнув, сжались в кулаки, а веки, отяжелев, опустились.
- Не собираюсь обсуждать это с тобой, - отрезал мужчина. - Не здесь и не сейчас.
Девушка не удостоила его ответом, лишь саркастически фыркнула и, скрестив руки на груди, повернулась к Антону спиной. Ее напряженная спина абсолютно полно выражала ее отношение не только к нему самому, но и к тому, что происходит.
И ее заблаговременная уверенность в том, что он сделает, скажет и как поступит, выводила Антона из себя.
Смерив девушку быстрым взглядом из-под бровей, он посмотрел на адвоката.
- Что нам делать, Геннадий Павлович? - обратился он к поверенному, застывшему около стола.
Немного помолчав и откашлявшись, тот произнес:
- Что делать... хм... что делать, - он кашлянул и, поправив очки, съехавшие на нос, перевел взгляд с Антона на Дашину спину, затем опять на Антона, и, неестественно дернув плечами, проговорил: - Поскольку Дарье Кирилловне, как я уже говорил, еще нет восемнадцати... и она не совершеннолетняя... - он помедлил, словно подбирая слова. - Да и завещание вашего отца не выполнено окончательно... - наверное, это была шпилька в его адрес, потому Антон и подобрался, а адвокат продолжал: - Полагаю, что вам стоит самому взять воспитание Даши под свой контроль.
- Это как?.. - не понял Антон.
- А ему это надо, сначала спросите? - воскликнула девушка, резко поворачиваясь к
