раз так не поступить?!
Даша отрицательно покачала головой, грустно улыбнувшись.
- Нет, он не позволит.
- Это еще почему? - нахмурилась Леся, вскочив с кресла. - Ему что, хочется держать на своей шее такой груз ответственности?! Совесть у него проснулась, что ли?!
- Я не знаю, что и кому он хочет доказать, - тихо ответила Даша, - но он не... не отпустит меня.
Леся громко фыркнула и вновь опустилась в кресло, закинув ногу на ногу.
- Вот еще, мать Тереза! Где он был, когда эта карга...?!
- Леся, - твердо перебила Даша, бросив на нее колкий взгляд. - Не надо ее вспоминать. Она того не стоит.
Скрестив руки на груди, Леся, смиренно вздохнув, согласилась.
- И то правда.
Вознамерившись не показываться на глаза Антону и проверить его реакцию на свое отсутствие в его доме, у Леси Даша оставалась до восьми вечера. Да, она сделала это нарочно, чтобы наказать его, позлить, вывести из себя - снова. В ее планы не входило приводить его в ярость, сначала она хотела лишь остыть, свыкнуться, поразмыслить, но потом... мысль о том, чтобы проучить его, внедрилась в ее мозг. И Даша направилась к Лесе. Остаться у нее девушка могла и на более долгий срок, сама Леся удерживала ее руками и ногами, да и Лесин папа, всегда относящийся к лучшей подруге дочери с симпатией и даже отеческой любовью, был тоже рад, но Даше нужно было позвонить Паше, чтобы сообщить, как у нее дела.
Он беспокоился о ней, она знала. С тех самых пор, как перебрался в Москву, он волновался, переживал за нее, пытался помочь и помогал, делал всё для того, что облегчить ее существование. Она долгое время стеснялась признаться ему в том, что происходит на самом деле, только потом, когда он, устав слушать ее очередную ложь, спросил напрямую, что творится вокруг нее, Даша созналась. И с того времени он всегда пытался оберегать ее. Иногда выходило, порой нет. Слишком гордая маленькая девочка, привыкшая за свою жизнь решать проблемы сама, ни на кого не надеясь и ни на чью помощь не рассчитывая, она и тогда оставалась верна себе, своим принципам и жизненным установкам.
Паша был тем человеком, который ее понимал. Он был таким же, как она. Наверное, он знал, что она что-то скрывает от него, не договаривает, не признается, таится, но никогда не давил и не настаивал, всегда защищая ее чувства от посягательств извне, даже если сам был "захватчиком" ее признаний.
А тогда, находясь у Леси, Даша почувствовала острую необходимость хотя бы услышать его голос. Он ее всегда успокаивал, вселял веру во что-то лучшее, светлое и доброе. И она ему верила.
- Паша, привет! - пророкотала она, когда ей мгновенно ответили.
- Егоза, - воскликнул он незамедлительно, - ты что, меня совсем не жалеешь? Не любишь?
Даша улыбнулась и, прикрыв глаза, с легкостью призналась:
- Люблю.
- Тогда почему не звонила? - с грустью выговорил он, будто обиженный ребенок. - Я тут извелся уже, пока ждал твоего звонка, - признался он. - Думал уже ехать к твоему Вересову разбираться!.. Как ты?
Воспоминания об Антоне заставили ее напрячься.
Как он там, интересно? Уже заметил ее отсутствие? Или даже внимания не обратил?..
- Я у Леси, - проговорила девушка, вздохнув, - она передает тебе пламенный привет и поцелуй.
