не отпускать ее.
Но он не мог этого сделать. Не имел права.
- Беги, - тяжело вздохнув, проговорил Паша, - я подожду, пока ты в подъезд войдешь.
Даша лишь кивнула, одарила его теплом взгляда и поспешила к подъезду, у двери остановившись и с улыбкой помахав Паше на прощание рукой. Счастливая и умиротворенная, она вошла внутрь.
А дома ее встретил разозленный и не на шутку взбешенный Антон Вересов. И грохотал так, что она едва не почувствовала себя виновницей всего произошедшего. Он кричал, негодовал, обвинял ее во всем, что только на ум пришло, а в итоге довел ее до слез. И этого она ему простить не могла. Он опять это сделал - заставил ее плакать. А она обещала себе, что никогда больше не позволит ему этого. И из-за него свое обещание нарушила.
И потому утром встала с отчаянным желанием делать все для того, чтобы негодовал он. В отместку.
Раздражение и злость боролись в ней с холодностью и отстраненностью, которыми она хотела рубить сдержанность Антона на корню. Но была сильно раздосадована, вспоминая его слова, и выходила из себя.
Антон тоже почти всю ночь не спал. Его одолевали не просто мысли, но роющейся мошкарой давящие на него сомнения, убеждения, новые сомнения и доказательства правильности своего поступка.
Тогда, четыре года назад, когда он ее... бросил, он считал, что так правильно, верно и нужно.
И когда оформлял опекунство, и когда притворялся заботливым и любящим опекуном перед комиссией, и когда обманывал социальные органы, что исправно следит за Дашей, а на самом деле, исправно сбросив ее на руки Маргарите Львовне. Он не мог иначе, иначе просто не получилось бы. Ему тогда казалось, что он поступает абсолютно верно. Он исполняет отцовскую волю. А совесть?.. Она ему тогда не надоедала. И в течение почти всех четырех лет она его не тревожила. До момента, пока он не встретился
Даша не просто его ненавидела, она его еще и презирала. И этой лютой ненависти он не понимал.
Что происходило в доме отца, когда он был в Лондоне? Почему Даша так не любит женщину, которая за ней следила столько лет? У нее есть на то причины? Или она пытается их найти?.. Или это он настолько слеп, что не замечает очевидного?! И эта потрепанная курточка, старая одежда, клееные ботиночки... И эта горечь во взгляде и в голосе! Всё это не могло возникнуть на пустом месте!
Очевидно, у нее были причины. Веские, весомые, громадные причины... на то, чтобы ненавидеть его.
Но и у него были причины. Детские, наверное, казавшиеся со стороны глупыми, но они были.
И всё же нужно было признать, что вчера он перегнул палку. Действительно, перегнул. Ему не стоило говорить того, что он сказал ей. Пьянчужки, наркоманы... Черт! Его передернуло от отвращения. Как ни крути, но воспитывал ее отец, и она никогда не связалась бы с подобной компанией, как плохо и предвзято он к ней не относился бы, пытаясь навесить всемирные ярлыки подлости, распущенности и низости.
И, наверное, даже не потому, что ее воспитал отец, вдруг с изумлением допустил Антон до своего сознания безумную мысль.
