Крик души

кухни.

   - Воры, - коротко бросил он таким тоном, что и не разобрать, правду он говорит или шутит.

   Обойдя девушку, он, не глядя на нее, раздраженно сказал, не поворачиваясь к ней:

   - Это моя домработница, Ольга Дмитриевна, - и скрылся в кухне.

   А Даша, застыв на месте с приоткрытым ртом, почувствовала себя полной дурой.

   Наверное, она все же не выспалась. Да, именно так. Иначе, как объяснить, что она ведет себя сейчас так заторможено и вяло?! С ним, - с Вересовым!?

   Отругав себя и приказав своему эго проснуться, девушка решительно двинулась следом за опекуном. Он уже сидел за столом, раскинувшись на "уголке" и мрачно взирая на нее, а потом вздохнул.

   - Познакомьтесь, - сухо выдавил он, кивком головы указывая на застывшую у плиты женщину, та тут же обернулась к нему, удивленно вскинув светлые бровки. - Это Ольга Дмитриевна, моя домработница, - та коротко кивнула, улыбнулась и уставилась на Дашу с интересом и дружелюбием. - А это...

   - А я камень на шее  Антона Олеговича, - быстро перебила его Даша и, приторно улыбнувшись, впилась в него колким взглядом.

   Женщина изумленно распахнула глаза, улыбка ее померкла, а Антон, будто и виду не подал.

   - А, иначе говоря, моя... воспитанница, - равнодушно кинул он, ответив на Дашин острый взгляд полным безразличием и равнодушием. -  Дарья.

   Даша поморщилась и поджала губы, выдавив из себя:

   - Приятно познакомиться, - опустилась на стул на противоположном конце небольшого кухонного стола.

   - Мне тоже, - завороженно глядя то на мужчину, то на странную девочку, глядевшую на того волком, пробормотала Ольга Дмитриевна. - А я и не знала, что у Антона Олеговича есть... воспитанница.

   - А он об этом тоже не знал, - вызывающе вскинулась Даша, не дав Антону и слова сказать.

   - Она хочет сказать, - сухо объяснил Антон, не реагируя на ее выпады, - что я являюсь ее опекуном уже четыре года, но только сейчас соизволил привести ее в этот дом.

   - Нет, - процедила девушка сквозь зубы, не отрывая от мужчины черных точек глаз, - я хочу сказать, что Антон Олегович просто забыл о том, что я вообще существую. На четыре года.

   Вскинув брови, Антон усмехнулся и, бросив на женщину быстрый взгляд, вновь посмотрел на Дашу.

   - Переводя на русский с ее жаргонного, - скривившись, объяснил он Ольге Дмитриевне, - это означает, что она жила последние четыре года под опекой другого человека, которого я нанял, чтобы за ней следить. И сам ее воспитанием не занимался.

   - Если ему удобно так считать... - туманно проговорила Даша, разведя руками, - то пусть считает.

   - Еще скажи, что она плохо о тебе заботилась! - бросил он, проверяя ее реакцию на свои слова. - Тех денег, что я выдел хватило бы на то, чтобы воспитать десять таких, как ты.

   Даша задохнулась от возмущения и негодования, даже ротик приоткрыла.

   Ах, значит, десять таких, как она?! Глаза ее плескали гневом и осуждением, но Антон не отреагировал на этот взгляд. И, когда Даша хотела возразить, раздосадованная и обиженная подобным