Крик души

стояла и смотрела, не в силах уйти.

   - Ты же обещал мне! - воскликнул дядя Олег, посмотрев сыну в глаза.

   - Я помню, - промычал недовольно Антон и отвернулся, словно не в силах выдержать этот взгляд.

   - Что я Дашеньке скажу?! - воскликнул мужчина. - Ведь я обещал ей, что вы подружитесь...

   Антон выругался и что-то пробормотал себе под нос, Даша не разобрала слов.

   - Что хочешь, то и говори своей  Дашеньке! - прорычал он, втянув плечи. - Мне до этого дела нет. А любезничать с твоей дорогой... Дашенькой, - словно выплюнул эти слова, - я не собираюсь!

   Даша напряженно застыла, чувствуя, что ноги дрожат где-то под коленками, превращаясь в вату, где-то там, в ступнях больно колет, и сердце тоже дрожит, стучит в груди, словно сумасшедшее.

   Девочка передернула плечами, исподлобья глядя на молодого человека.

   Все добрые чувства, которые она могла отыскать в себе к Антону вмиг превратились в ничто. Осталась лишь обида. Невыносимая по своей силе обида. А еще боль! Как же было больно.

   Слезы сами собой потекли из глаз, стон едва не сорвался с губ, и она зажала рот рукой.

   - Что ты такое говоришь? - возмущенно вскричал дядя Олег, выпрямившись. - Почему ты так ее ненавидишь?! Бедная девочка, она же тебе ничего не сделала!

   - Кроме того, что отняла у меня отца?! - язвительно бросил Антон, сцепив зубы так, что на скулах заходили желваки, и стремительно развернулся, вскинув подбородок. - Конечно, больше она ничего не сделала! Только пусть попробует!

   Олег устало повел плечами и покачал головой.

   - Ты говоришь, как маленький ребенок, Антон! - спокойно заявил он, словно пытаясь образумить сына. - Словно у тебя игрушку любимую отбирают. А на самом деле...

   - На самом деле у меня отбирают отца! - перебил его горько молодой человек.

   - Меня никто у тебя не отбирает. Просто в моей жизни... в  нашей жизни появится Даша.

   - Я уже говорил, что никогда не желал того, чтобы  твоя Даша появлялась в  моей жизни! - отрезал парень.

   - С тобой невозможно разговаривать, - тяжело вздохнул дядя Олег и потер переносицу. - Ты ведешь себя как мальчишка! Мне надоело с тобой нянчится...

   - А ты никогда особо и не старался! - вспылив, отозвался Антон. - Зато о своей  Дашеньке, - скривился он, - печешься, как о родной дочери!

   Олег подскочил к нему и, нависнув над сыном стеной, застыл, глядя на парня помутившимися глазами.

   - Еще одно слово, и я сделаю то, о чем потом пожалею! - предупредил его отец. - Помолчи, прошу тебя.

   - Как скажешь, - покорно согласился тот, гордо вскинув подбородок. - Ты ведь здесь все решаешь, правда? Кого привести в дом, а кого нет. Кому помочь, а кого оставить помирать! - Антон вновь выругался. - Черт, да ты даже не спросил меня о том, хочу ли, чтобы твоя... эта девчонка жила с нами! - он воззрился на отца обвиняющим взглядом. - Ты просто поставил меня перед фактом! - его глаза недобро блеснули. - Да ты даже комнату -  мою комнату! - переделал ей под детскую!

   - Но ты в ней больше не спишь... - бессильно попытался возразить мужчина.

   - ...Как мне прикажешь на это реагировать?! - продолжал молодой человек, словно