И вот теперь, спустя много месяцев, абсолютно ничего не изменилось.
— Ева, — начал он своим сексуальным голосом, от которого меня бросало в дрожь. — Это не то, что ты думаешь. Коринн заявилась сюда только потому, что я не отвечал на ее звонки…
Я жестом остановила Гидеона и бросила взгляд на запястье, которое украшали прелестные часы — его подарок.
— У меня только тридцать минут, а потому не хочу обсуждать твою бывшую. Давай лучше перепихнемся по-быстрому, если, конечно, не возражаешь.
Гидеон, наверное, с минуту стоял молча, явно пытаясь оценить мой настрой. Я просто физически чувствовала, как крутятся колесики у него в мозгу и постепенно меняется настроение. Он прищурился, его глаза потемнели. Скулы слегка порозовели, губы приоткрылись, дыхание стало тяжелым, а член напрягся под тонкой тканью брюк. Гидеон сейчас чем-то походил на пантеру, потягивающуюся после короткого сна.
Затем он достал телефон из внутреннего кармана пиджака. Нажал кнопку быстрого набора и, не спуская с меня глаз, приложил телефон к уху.
— Послушай, я задержусь на тридцать минут. Если Андерсону это не подойдет, договоритесь с ним на другое время. — Он выключил телефон и небрежно сунул в карман.
— Я тебя безумно хочу, — охрипшим от страсти голосом прошептала я.
Гидеон опустил руку, чтобы поправить ширинку, затем подошел ко мне, его глаза были словно тлеющие угли.
— Пошли.
Он положил руку мне на поясницу именно так, как я любила. Я задрожала всем телом и замерла от предвкушения. Посмотрев на него через плечо, я увидела легкую улыбку на его губах. Он явно понимал, что делает со мной столь невинное прикосновение.
Мы отодвинули защитную пленку, оставив лифты у себя за спиной. Кругом был голый цемент, везде с потолка свисала такая же пластиковая пленка, через которую виднелись размытые силуэты. Я слышала музыку, практически тонувшую в грохоте инструментов, и громкие голоса переговаривавшихся между собой рабочих.
Гидеон целенаправленно шел вперед, отодвигая тонкий пластик. Его молчание возбуждало меня, с каждым шагом нетерпение все больше усиливалось. Он открыл какую-то дверь, и мы оказались в угловом офисе.
Передо мной как на ладони лежал весь город — каменные джунгли с вкраплением домов со славной историей. В безоблачное небо то тут, то там поднимались струи дыма, а потоки машин на улицах казались притоками полноводной реки.
Щелкнул замок, я повернулась и увидела, что Гидеон снимает пиджак. Потом огляделась вокруг. Стол, кресла, в углу — диванная зона. Вся мебель была накрыта брезентом.
Тем временем Гидеон продолжил медленно раздеваться, снимая по очереди жилет, галстук и рубашку. Я наблюдала за ним, завороженная звериной красотой его тела.
— Нам здесь могут помешать, — произнес Гидеон. — Или подслушать.
— А тебя это беспокоит?
— Только если это беспокоит тебя.
Гидеон расстегнул ширинку и направился ко мне.
— Ты меня разыгрываешь. Ведь ты никогда не допустишь, чтобы нам помешали.
— Пусть только попробуют. Если уж я вошел в тебя, остановить меня невозможно. — Он забрал у меня сумочку и бросил на кресло. — На тебе что-то слишком много одежды. — Гидеон расстегнул молнию на моем платье и шепнул: — Постараюсь не слишком тебя растрепать.
— Мне нравится быть растрепанной.
Я сняла платье и уже начала расстегивать бюстгальтер, но Гидеон одним резким движением перекинул меня через плечо.
От неожиданности я взвизгнула и принялась молотить руками по его упругой заднице. Тогда он
