— Первый раз ее вижу.
— Ты отбирал деньги у жриц?
— Не знаю, о чем ты говоришь…
— Кой-Кой, переведи ему. Эти бумажные деньги — помечены… — Я поднесла к разбитому носу скомканную пачку, затем швырнула их в огонь. — Эти деньги твои люди отбирали у шлюх. Затем отдавали тебе, а ты — отдавал их дальше. Кому ты носил деньги?
— Никому… ай, пусти руку, сука!..
— Эта девушка тебя помнит. И другие тебя помнят. Я могу собрать их всех. Кой-Кой, скажи ему — это последний вопрос. Кто еще, кроме тебя, обкрадывал жриц?
В ответ на очередной кровавый плевок я отсекла ему фалангу на мизинце.
— Слушай меня: у тебя сегодня ночью только один союзник — твоя честность. Кой-Кой, переведи ему дословно. Ты можешь прямо сейчас скинуть мундир, отдать свое оружие и свои ключи тем людям, которые внизу раскачивают клетку. Ты можешь написать прошение своему начальнику и вызвать нотариуса, чтобы он засвидетельствовал твою подпись и твое здравомыслие. Ты напишешь в прошении, что навсегда покидаешь государственную службу, потому что не хочешь больше воровать и отнимать деньги у женщин… Кеа?
— Он обманет тебя, домина. Втайне он мечтает, как изуродует девочку. Любое его слово будет ложью… Что, очко играет, засранец? — ласково спросила нюхач, посасывая пиво.
Кто ей дал пиво — я догадываюсь, но делать этого явно не стоило. Кеа развалилась в корзинке, с удовольствием обливалась вонючим пенистым напитком, рыгала, хрюкала и выдавала один за другим перлы, подслушанные на милицейской волне. Привязанный к решетке мент разглядел нюхача и больше не отрывал от нее взгляда. Кеа здесь на всех производила неизгладимое впечатление. Девочка Юля, кстати, тоже боялась в первый день приближаться к корзине…
— Ты согласен покинуть свой пост и навсегда уехать из города? — задал вопрос Кой-Кой.
— Согласен, отпустите…
— Он врет! — крикнула Юля. — Куда он уедет, у него же доля везде! И в казино, и в стриптизе… Ох, теперь меня точно прибьют!
— Говори, кому ты передавал деньги, отобранные у женщин?
— Никому. А-а-а… никому, никому, клянусь…
Кой-Кой сделал начальнику больно. Потом подумал немножко и превратился в мужчину с портрета. Наш пленник моментально забыл про все свои раны. Я испугалась, что у него раньше времени случится сердечный удар или выпадут глаза.
— Что, думаешь, белочку подхватил? — захихикала Кеа. — Давай, колись, кого еще на бабки кидал! Домина, он врет. Я чую след этих же денег, он платил другим. Но тех, кому он платил, он боится больше, чем тебя. Женщина-гроза, меня начинает это пугать. Ты ведь не можешь посвятить остаток дней корчеванию сорняков…
— Компьютер. — Девочка Юля указала на волшебный светящийся глаз. — Вся информация там.
— Так сломай эту дьявольскую игрушку!
— Из винчестера инфу удалить практически невозможно. — Юля принялась обрывать черные и белые хвосты, торчавшие из горячего тела ком-пью-те-ра. — Его надо сжечь или утопить!
Мне понравилось, что девчонка начала наконец действовать. Но костер из бумаг на столе почти прогорел.
— Говори правду, капитан. Кто еще имеет списки жриц?
— Никто…
— Он безнадежен, — подвела итог Кеа. — Убей его, домина, или он пойдет по нашему следу.
— Они все равно будут нас искать. — У девочки Юли застучали зубы. То ли от холода, то ли она принимала все это слишком близко к сердцу. — Нельзя просто так убить начальника райотдела. Они поднимут на уши всю милицию города…
— Во всех Александриях начальников стражи сменяют каждые два года. — Я взяла Юлю за руку и
