Я работаю над этим. Держись.
P.S. Тут для тебя уже много чего нашлось.
Ну и ладно. Как бы то ни было, а Стейси чувствовала себя лучше, зная, что кто-то деятельно трудится, стараясь оказать ей помощь. И что бы она вообще делала без Уэджера? Коннор, конечно, мог довести себя до безумия в попытках исправить случившееся, да только, она это знала точно, ничего поделать не мог. В ее мозг была вложена копившаяся веками информация. Требовалось извлечь оттуда данные, и найти способ сделать это могли лишь обладавшие требуемой технологией Избранные Воители из Сумерек.
— Тебе нравится? — спросил, весь светясь, Коннор.
— Нравится, — заверила она, приподнявшись на цыпочки и целуя его. — А по какому это поводу?
— Да уж повод есть. И у меня кое-что задумано.
— Разве эта ванна не кое-что?
— Какое там. — Он протянул руку и помог ей забраться в ванну.
После того как она, постанывая от удовольствия, погрузилась в горячую воду, Коннор взял зажигалку, зажег свечи, поцеловал ее в лоб и со словами «сейчас вернусь» вышел.
Оставшись одна, Стейси принялась гадать, что он затеял на этот раз. Взгляд ее рассеянно блуждал по ванной, на сердце, хоть и переполненном чувствами, было легко. Она потянулась за шоколадом, но рука ее замерла, когда оказалось, что под золотистой коробкой лежит сложенный лист плотной бумаги. Стейси взяла его и раскрыла.
Заявление о вступлении в брак.
Она застыла.
Сведения со стороны жениха были четко и ясно впечатаны в соответствующий раздел.
Медленно, осторожно набрав воздуха, она расплылась в широкой улыбке. Быть может, многие женщины грезили о романтических объяснениях, смокингах и широких жестах, но жест Коннора пронял ее до глубины души, потому что сделанное им исходило из самого сердца. Она знала, что он не великий мастер облекать чувства в слова, но вот с тем, чтобы донести свои чувства до нее, у него проблем не возникало. В своей жизни ей приходилось иметь дело с мужчинами сладкоречивыми, но безответственными, и она искренне радовалась тому, что наконец связала себя с человеком, способным на нечто большее, нежели красивые, но ничего не значащие фразы.
Снаружи доносился низкий громыхающий голос Коннора, который, по всей видимости, что-то объяснял Джастину. Стейси не переставала удивляться как постоянному желанию Коннора наставлять и обучать, так и его несомненным способностям по сей части. Это было естественным продолжением присущей ему глубокой ответственности. Сам он любил повторять, что не слишком вышел умом, но это, по ее мнению, с избытком возмещалось большим сердцем.
Удовлетворенно вздохнув, она осторожно положила драгоценный документ на место и принялась мыться, готовя свое тело, как она точно знала, к ждавшей ее впереди долгой ночи любви.
— Эта мечтательная улыбка означает именно то, о чем я думаю?
Повернувшись, она увидела Коннора. Он стоял, прислонившись к косяку, с мокрыми волосами и полотенцем на бедрах. Это напомнило ей об их первой ночи и повлекло за собой учащение пульса. Очень уж она любила, когда его одолевало такое желание войти в нее, что он и минуты подождать не мог. А сейчас, судя по тому, как взбугрилась махровая ткань под напором его члена, он был очень даже близок к такому состоянию.
— А эта бумага означает именно то, о чем я думаю? — вместо ответа спросила она,
