— Нет, Жан-Батист, Армель не такой. И еще: я не видел в доме голубя. Что вы с ним сделали?
— Ничего. Он улетел.
— Очень хорошо. И все-таки почему Кромс приехал на другой машине? В твоем багажнике не хватило места для трех сумок?
— К чему ты клонишь, Луи?
— Пытаюсь объяснить тебе, что им что-то примерещилось.
— А именно?
— Что Мо как сквозь землю провалился. И это наводит на размышления. Что слишком много голубей улетело от хозяев. Думаю, Данглар в курсе дела. Он совершенно не умеет притворяться. С тех пор как сбежал Мо, у него вид взволнованной курицы, которая высиживает страусиное яйцо.
— Тебе слишком много всего мерещится. Неужели я, по-твоему, способен на такую глупость?
— Вполне способен. Но я не сказал, что это глупость.
— Договаривай, Луи.
— Думаю, скоро они явятся сюда. Я не знаю, где ты спрятал Мо, но считаю, что ему сегодня же надо перебраться в другое место. Желательно куда-нибудь подальше.
— Но как? Если ты, я или Данглар уедем из Ордебека, для них это будет сигналом к действию. Нас тут же сцапают.
— А твой сын? — спросил Вейренк, глядя на молодого человека.
— По-твоему, я стану впутывать его в эту историю?
— Уже впутал.
— Пока против него нет никаких весомых улик. А вот если его прихватят за рулем машины, в которой будет сидеть Мо, он сразу угодит в каталажку. Похоже, твои ощущения тебя не обманывают, а раз так, нам придется сдать Мо. Отвезем его километров за сто от города, и пусть он даст себя арестовать.
— Ты же сам говорил: если только он попадет в лапы следователей, ему крышка, там все решено заранее.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Кромс должен вывезти его сегодня. Ночью на дорогах гораздо меньше патрулей, а из тех, что есть, большинство никуда не годится. Устают люди.
— Согласен, — сказал Кромс. — Все нормально, — остановил он Адамберга, который рванулся к нему. — Я вывезу парня. Куда ехать, Луи?
— Ты знаешь Пиренеи не хуже нас, а стало быть, знаешь, как по горным дорогам пробраться в Испанию. Поезжай в Гранаду.
— А там?
— Там ты затаишься до следующего приказа. Я тебе принес адреса нескольких отелей. А еще — комплект номерных знаков, водительские права, деньги, два удостоверения личности, кредитную карту. Когда будете далеко отсюда, остановитесь где-нибудь на обочине, и пусть Мо подстрижет волосы, как положено хорошему мальчику.
— Вот доказательство, что это не он поджег «мерседес», — сказал Кромс. — Когда его арестовали, волосы у него были длинные.
— И что? — спросил Адамберг.
— А ты знаешь, почему его прозвали Момо Фитиль?
— Потому что он использует фитиль, когда поджигает машины. Чтоб интереснее было.
— Нет. Его так прозвали потому, что при каждом поджоге вспыхнувший огонь опаляет ему волосы. И чтобы скрыть это, ему после каждого раза приходится стричься совсем коротко.
— Ладно, Армель, — сказал Вейренк, — сейчас нам не до этого. Где ты его спрятал, Жан-Батист? Далеко отсюда?
— В трех километрах, — сказал несколько ошарашенный Адамберг. — Если ехать через рощу, то в двух.
— Едем туда. Пока ребята будут собираться, мы поменяем знаки на машине и сотрем отпечатки.
— Надо же. Именно сейчас, когда он только-только научился рисовать, — посетовал Кромс.
— Да, именно сейчас, когда выяснилось, что братья Клермон вроде бы ни при чем, — сказал Адамберг и раздавил каблуком окурок.
— А малыш? — спросил вдруг встревоженный Кромс. — Что с ним будет?
— Ты увезешь его в Гранаду. Мы же договорились.
— Нет, я про Эльбо. Что с ним будет?
