– Ты жалкий слизняк, ненавижу тебя. Ты даже не знаешь, где она, – выпалила она.
Да что с ней такое? Что вообще происходит, мать твою? Я и так целый день провел как в аду. Сначала сказал матери, что ей придется искать для себя другой дом, потом объявил им всем, что собираюсь попросить Блэр выйти за меня замуж. Они, естественно, как с цепи сорвались. Ну, не все, отец Блэр, как мне показалось, обрадовался. А вот Нэн и моя мать просто взбесились. Мы несколько часов подряд орали друг на друга. В результате я озвучил угрозы, которые решительно настроился исполнить. Нэн в понедельник должна была вернуться в колледж. До зимних каникул она в Розмари никогда не появлялась, и я был уверен, что в итоге она останется с друзьями в Вейле. Так бывало всегда. И я тоже в конце лета обычно уезжал из Розмари, но не в этом году.
– Последние четыре часа мне пришлось объясняться с матерью и сестрой. Выставить Джорджину из дома и сообщить им о том, что я собираюсь жениться на Блэр, – не самый простой бой. Так что уж прости меня и будь любезна, напомни, где я могу найти Блэр!
Бети грохнула бутылку с водой на барную стойку. Она уже не просто злилась, я увидел на ее лице презрение. А мне-то казалось, что она обрадуется, когда услышит о том, что я собираюсь сделать Блэр предложение. Не обрадовалась.
– Надеюсь, ты еще не купил кольцо, – только и сказала Бети в ответ.
Мне надоели эти игры.
– Скажи мне, где она! – Я почти кричал.
Бети оперлась двумя руками о стойку и сверкнула на меня глазами. Я и не ожидал, что в этой девчонке может быть столько злости.
– Иди ты на хрен, – сказала она по слогам.
Вот черт. Что я такого сделал?
Тут открылась дверь, и вошла Блэр. Она улыбалась, пока не увидела меня. Улыбка тут же исчезла, и я здорово испугался.
– Блэр, – сказал я, шагнув к ней навстречу.
Она попятилась.
– Не надо. – Блэр выставила вперед руки, чтобы я не приближался.
В руке у нее были какие-то фотографии. Кто-то подбросил ей снимки из моего прошлого? Она так злится из-за какой-то девчонки, с которой я когда-то развлекался?
– Это то, что я думаю? – спросила Бети и, оттолкнув меня, подбежала к Блэр.
Блэр кивнула и передала ей фотографии. Бети прикрыла рот ладонью.
– О господи. Ты слышала, как бьется его сердечко?
Когда я услышал это, до меня наконец дошло. Сегодня была среда. В среду у Блэр был назначен визит к врачу. Она звонила, чтобы напомнить, а я оборвал ее на полуслове.
– Блэр, детка, прости, мне так жаль. Я был…
– Ты был со своей семьей. Я знаю. Нэн сказала мне, когда я позвонила тебе второй раз. Мне не нужны твои извинения. Я просто хочу, чтобы ты ушел.
Блэр говорила спокойно, в ее голосе не было никаких эмоций.
А потом она снова переключила все свое внимание на фотографии.
– Вот здесь, – сказала она, обращаясь к Бети. – Это внутри меня. Ты можешь в это поверить?
Бети перестала испепелять меня взглядом и посмотрела на фото.
– Какое чудо, – сказала она, и на ее лице появилась счастливая улыбка.
Они стояли и смотрели на снимок моего ребенка. Блэр сегодня слышала, как бьется его сердце. Одна. Без меня.
– Можно мне посмотреть? – спросил я.
Я боялся, что Блэр откажет или вообще не обратит на меня внимания.
Но вместо этого, она взяла снимки у Бети и передала мне.
– Вот, маленькая штучка, похожая на горошинку. Это… – Блэр запнулась. – Это наш ребенок.
Мне показалось, что последнюю фразу она сказала неохотно. Я не мог ее в этом винить.
– А сердце у него хорошее? – спросил я, не отрывая взгляда от снимка. – То есть, я хочу сказать, оно правильно бьется? Все в норме?
– Да. Доктор сказал, все отлично, – ответила Блэр. – Если хочешь, можешь оставить этот себе. У меня три. Только я хочу, чтобы ты сейчас ушел.
Я не двигался с места. Бети зорко следила за нами и тоже не собиралась меня останавливать. Что ж, если надо, я был готов сказать все при ней, но твердо решил не уходить.
