маленькой скамеечке, прижавшись спиной к стене, во избежание возможного нападения. Следует помнить, что убийца всегда найдется. У него на коленях коврик, под ковриком раскрытый нож. А вокруг тридцать, сорок, иногда пятьдесят игроков из всех уголков Франции, много иностранцев, арабов в том числе. Игра очень проста: есть банкомет, и есть понтер. Каждый раз банкомет при своем проигрыше передает карты соседу. В ходу пятьдесят две карты. Понтер снимает колоду, тащит карту и кладет ее мастью вниз. Банкомет тащит карту и кладет ее мастью вверх. Затем делаются ставки. Ставят либо на карту банкомета, либо на карту понтера. Денежные ставки разложены наконец на столе небольшими кучками, и каждый начинает тащить по одной карте. Если вытянутая карта одинакового достоинства с теми двумя, что на столе, она проигрывает. Например, у понтера – закрытая дама, а у банкира – открытая пятерка. Если дама вышла раньше пятерки, проигрывает понтер. Если наоборот – проигрывает банкомет. Распорядитель игры должен помнить величину каждой ставки и не забывать, кто банкомет, а кто понтер, чтобы знать, как распределяются деньги. Это не просто. Надо защитить слабых против сильных, всегда готовых принизить и оскорбить их достоинство. Когда держатель стола принимает решение в каком-то сомнительном случае, это решение должно выполняться всеми безропотно.
Прошлой ночью убили одного итальянца по имени Карлино. Он жил с мальчишкой, игравшим роль известной половины. Оба работали в саду. Карлино, должно быть, знал, что его жизни угрожает опасность, поскольку, когда он спал, бодрствовал мальчишка, и наоборот. Под своим гамаком они поставили пустые банки, чтобы никто не мог проскользнуть под ним, не поднимая шума. И все-таки он был убит именно снизу. За криком сразу же последовал жуткий грохот от покатившихся банок, которые для убийцы вовсе не оказались помехой.
Гранде вел за столом партию «Марсельезы». В ней участвовало до тридцати человек. Я стоял рядом и разговаривал. Крик и шум от пустых банок оборвали игру. Все вскочили со своих мест и стали выяснять, что произошло. Приятель Карлино ничего не видел, а сам Карлино уже не дышал. Дежурный по блоку спросил, надо ли вызывать надзирателей. Нет. Успеется. Доложим на утренней перекличке: поскольку Карлино мертв, ничего уже сделать нельзя.
Гранде взял слово:
– Никто ничего не слышал. И ты, малыш, тоже. Когда завтра сыграют подъем, ты только тогда и заметишь, что Карлино мертв.
Игра тут же возобновилась. Игроки продолжали выкрикивать, как будто ничего не произошло: «Банкир! Понтер!» – и так далее.
Я с нетерпением ожидал утра. Хотелось посмотреть, что произойдет, когда стражники узнают о ночном убийстве. Полшестого – первый звонок. В шесть – второй и кофе. В шесть тридцать – третий звонок и перекличка. И так каждый день. Но сегодня все по- другому. По второму звонку наш дежурный доложил багру, сопровождавшему разносчика кофе:
– Начальник, убит человек.
– Кто?
– Карлино.
– Так.
Через десять минут появляются шесть стражников.
– Где мертвый?
– Там.
Стражники видят, что нож, прошивший парусину койки, торчит у Карлино в спине. Они его вытаскивают.
– Носильщики, убрать!
Двое носильщиков уносят труп. Занимается день. Раздается третий звонок. Продолжая держать окровавленный нож в руке, старший надзиратель отдает команду:
– Все на выход! Строиться на утреннюю перекличку! Сегодня никаких больных! Никаких коек!
Все выходят. На утренней перекличке присутствуют большие начальники и старшие надзиратели. Начинается перекличка. Когда дошли до имени Карлино, дежурный по блоку ответил:
– Умер ночью. Отправлен в морг.
– Хорошо, – говорит багор, ведущий перекличку. После переклички начальник лагеря поднимает нож вверх и спрашивает:
– Чей это нож?
Нет ответа.
– Кто-нибудь видел убийцу?
Мертвая тишина.
– Итак, никто ничего не знает. Обычная картина. Слушай! Руки вперед! Ша-гом арш! Все на работу, по своим местам. Как всегда, месье комендант, невозможно выяснить, кто это сделал.
