— И он тебя ударил.
— А я распорола ему ладонь до кости, прежде чем он успел опомниться.
Я посмотрел на девушку, которая раньше мне казалась так похожей на Гертруду:
— Ты можешь оставаться здесь до тех пор, пока совет не примет решение или не вернется Павел. Запри дверь изнутри.
— А ты?
— Расположусь в комнатах Шуко. Они рядом. Проповедник останется с тобой и, если что, успеет тебя разбудить. Ты голодная?
— Нет.
— Тогда нам обоим пора спать.
Я так и не понял, что меня разбудило. Прямой солнечный луч, упавший на глаза, или решительный стук в дверь. Впрочем, он почти сразу же прекратился, раздались негромкие голоса. Затем появился Проповедник:
— Там этот золянец. Ворон. Ищет тебя.
Я открыл дверь, впуская стража.
Тот, все такой же высоченный и заросший бородой, как и в нашу последнюю встречу, вошел в комнату, бросив заинтересованный взгляд на большой портрет Рози, висевший на стене.
— Решил сменить обстановку, ван Нормайенн?
Я промычал что-то невнятное и начал одеваться.
— Гляжу, с утра ты не слишком-то дружелюбен, — усмехнулся тот в бороду. — Я по делу. Тебя хочет видеть совет.
— С каких пор они сделали из тебя гонца?
— Рассказывал им о бунте в Клагенфурте. Ну меня и… скажем так, попросили передать сообщение, что тебя хотят выслушать.
— Когда?
— Прямо сейчас.
Было бы странно, если бы магистры не пригласили меня заглянуть на огонек.
— Хорошо. Через пять минут. Надеюсь, они не стали просить тебя выступить моим провожатым?
Он рассмеялся:
— Мне еще надо найти девчонку Павла.
— Тильду?
— Да. Совет ждет и ее присутствия.
— Я отведу ее. Не волнуйся.
Ворон весело сощурился:
— Знаешь, где она?
— Да.
— Тем лучше для меня. Передай ей приглашение. Сделаешь?
— Не вопрос.
— Ну тогда я вернусь к Агнессе.
— Давно вы в Арденау?
— С неделю, — прикинув, ответил страж. — Привезли дочь колдуна, устроили. Она довольно нелюдима. Часто плачет по ночам. Боюсь, нам придется задержаться здесь на какое-то время, пока малютка не привыкнет к новым лицам. А ты? Скоро в дорогу?
— Надеюсь, что как можно быстрее.
Ворон пожал мне руку и пошел прочь по коридору, взметнув на прощанье полами своего плаща витавшую в воздухе пыль.
— Магистры могут задавать неприятные вопросы? — поинтересовался старый пеликан.
— Это из разряда — убивают ли наемники мирное население или ходят ли черти на воскресную мессу. Магистры созданы для того, чтобы задавать неприятные вопросы, когда ты их не ждешь.
— И ты спокоен?
— Мне нечего скрывать.
— Подобное утверждение относится к тому, что ты нашел в монастыре Дорч-Ган-Тойн?
— Заткнись, прежде чем тебя кто-нибудь услышит, — попросил я его, и он прикусил язык. — Скажи Тильде, чтобы она открыла
