шотландца шиллинг — дело абсолютно безнадёжное.
— Хаггарт Батт — странное имя, — заметил Коннор.
— Мои предки, — усмехнулся Холмс, — делали дубинки и умели постоять за себя в кулачном бою.
— Думаю, что и вы умеете это делать, — сказал Коннор, окидывая взглядом атлетическую фигуру Холмса. — В ваших жилах есть валлийская кровь?
— Никаких достоверных сведений об этом не имеется, — ответил Холмс, — но, быть может, кто-нибудь и подпустил капельку для закваски.
Кайл Коннор откинулся в кресле и захохотал во всё горло.
— Вторая странность — это сочетание в одном лице барышника, торгующего лошадьми, и шахматиста. Не хотите сыграть со мной партию до обеда?
— Я к вашим услугам, — с готовностью согласился Холмс.
— А вы, молодые люди, — обратился к нам Коннор, — будете смотреть на нашу игру или посидите в библиотеке?
Мы избрали библиотеку. Я был поражён, как, впрочем, и Мадрин, количеством книг в библиотеке Коннора и тонким их подбором. Два часа пролетели совершенно незаметно, и только чувство голода заставило нас оторваться от книг.
Вдруг из гостиной послышался громкий смех Коннора.
— Изумительно! Просто изумительно! — воскликнул он и потом, уже тише, сказал: — Ни за что не стану покупать у вас лошадей. Вы дьявольски хитры, мой друг!
За столом Коннор и Холмс оживлённо обменивались сведениями о различных породах лошадей, об их достоинствах и недостатках. Мне было ясно, что Холмс проходит проверку — точно так же, как и я вчера.
— Что это вы сегодня притихли, дорогой Джонс? — вдруг обратился ко мне Коннор. — Неужели вас не интересуют лошади?
— Всё, что я знаю о лошадях, — отозвался я, — сводится к двум простым вещам: на них можно ездить верхом и их можно запрячь в карету или телегу.
— А вот мистер Батт знает о лошадях почти всё. Вы давно с ним знакомы?
— Со вчерашнего вечера: мы с Дафиддом познакомились с ним в доме священника. Он предложил нам проехаться на его лошадях, и мы согласились. Я хотел отказаться, увидев, какой сегодня туман, но Дафидд настоял на поездке, потому что валлиец никогда не нарушает данного обещания.
Когда мы встали из-за стола, Коннор спросил Холмса, долго ли он намерен пробыть в Уэльсе, и тот ответил, что всё зависит от того, как пойдут дела. Во всяком случае, в будущий вторник он ещё будет на ярмарке в Ньютауне. Коннор выразил надежду, что ему удастся взять реванш у Холмса в самое ближайшее время, и тот обещал продолжить их неофициальный шахматный матч.
Коннор опять продемонстрировал нам свой механизм спуска и подъёма кресла, и мы вышли на крыльцо.
Пожилой работник подвёл к крыльцу наших лошадей и неожиданно обратился к Холмсу:
— Миссис Пью просила меня поговорить с вами. Она очень обеспокоена. Я её муж и служу управляющим у мистера Коннора.
— Пожалуйста, говорите. Мы вас слушаем, — ответил Холмс.
— Прошлой ночью кто-то чуть не пробрался в наш дом.
— Вы сказали об этом мистеру Коннору?
— Он только махнул рукой и расхохотался. Но я-то знаю, что кто-то действительно пытался залезть на второй этаж и проникнуть в его комнаты. Мы очень волнуемся и боимся за него. Он такой добрый человек и хороший хозяин.
Попросив Мадрина подержать лошадей, мы с Холмсом пошли следом за мистером Пью и завернули за угол дома.
— Вот здесь незнакомый человек пытался взобраться на второй этаж, — показал мистер Пью. — Наша комната на первом этаже, и, услышав шум, я вышел из дома. Вижу, он карабкается наверх. Я побежал будить мистера Коннора, а он говорит, что это мне приснилось и что в плотно закрытые окна никто не может пробраться. Но я всё видел своими глазами. Что нам теперь делать, сэр?
Холмс всё очень тщательно осмотрел и, показав мне на земле, не поросшей травой, отпечаток руки возле самого фундамента, словно кто-то крался на четвереньках, проговорил:
— Вы очень хорошо сделали, мистер Пью, что обратились к нам. Пожалуйста, ничего не говорите мистеру Коннору и успокойте вашу жену. Мы обязательно постережем ваш дом сегодня ночью.
— Спасибо, сэр, — просиял управляющий. — Жена будет очень рада.
— Скажите, вы помните тот день, когда был убит Глин Хьюс?
— Никогда его не забуду, — мрачно заявил мистер Пью.