Грей нахмурился:
— Не слушай О'Бэниона. Это вовсе не так интересно. Так когда ты вернешься?
Она молчала.
— Джой?
— Это потому, что ты считаешь меня наивной?
— Наив… нет, совсем не поэтому. — Он просто не торопился рассказывать ей о том, что делал. Об угрозах, к которым прибегал. Об угрозах, которые выполнял.
— Тогда почему?
— Да это не важно. — Ему захотелось взять ее за руку. — А теперь скажи, когда ты вернешься?
Джой помедлила.
— После свадьбы.
Кажется, она сказала, что ее сестра выходит замуж через три недели. Это так долго. Слишком долго.
— Тогда я приеду в Саранак-Лейк раньше, — сказал Грей. — Ты разрешишь мне увидеться с тобой?
Джой двигала бокал из стороны в сторону, гоняя его по блестящей поверхности стола, как на санках, на маленькой фирменной салфетке «Конгресс-клуба».
— Так ты разрешишь? — повторил Грей, чувствуя, как напряглось все тело. По какой-то непонятной причине его безумно пугала мысль о том, что она уедет на север и исчезнет там. — Джой?
Она медленно наклонила голову:
— Да, я увижусь с тобой.
— Хорошо, — облегченно прошептал Грей.
— Но скажу тебе честно, мне бы хотелось сказать «нет». Мне бы хотелось не думать о том, увижу ли я тебя когда-нибудь. На самом деле мне бы хотелось, чтобы у меня больше никогда не возникало желания тебя видеть. — Джой нахмурила брови. — Звучит как будто я хочу тебя обидеть, но это не так.
— Не важно. До тех пор, пока ты хочешь меня. То есть хочешь меня видеть.
— Да, я хочу тебя, верно, — устало произнесла она. Ее вспыхнувшие щеки свидетельствовали о том, что она сказала это не подумав и хотела бы взять свои слова назад.
Глаза Грея прилипли к ее губам. Он вспомнил, какие они мягкие. Вспомнил их ощущение у себя на губах. Он представил себе, как раздвигает их языком и проникает внутрь.
— Грей? — прошептала она. Ее глаза расширились, как будто она угадала ход его мыслей, и это ее удивило.
Грей опрокинул в рот содержимое своего стакана, выпив последние капли жидкости.
— Пойдем обедать.
Пока они ели, Джой выглядела притихшей, хотя, может быть, это он мало говорил. И в то время как его язык отдыхал, глаза, напротив, трудились сверхурочно. Грей не мог наглядеться на нее, словно хотел накопить достаточно воспоминаний на те три недели, в течение которых не сможет ее видеть.
Пока они ехали в лимузине к дому Кассандры, его беспокойство только усиливалось.
Господи. От мысли, что Джой уезжает, ему стало совсем плохо.
— Ты позвонишь мне, когда будешь дома? Только сразу, как приедешь, чтобы я знал, что ты добралась благополучно.
— Конечно.
Машина остановилась на светофоре.
— Я буду скучать по тебе, Джой.
Джой изумленно посмотрела на него. А потом привела его в полнейшее замешательство.
Она наклонилась, положив руки ему на грудь, и нежно поцеловала в губы.
Прикосновение ее губ подействовало на Грея, как удар хлыста. Приподнявшись, он схватил ее за руки, борясь между желанием втащить ее на себя и воспоминанием о том, какую боль причинил ей.
Он осторожно отстранился.
— Джой…
— Я же чувствую, как ты дрожишь. Так почему ты отталкиваешь меня?
Он не решился заговорить. Потому что стоило ему открыть рот, как он впился бы им в шелковую кожу ее шеи.
Когда Джой поняла, что он не ответит, она попыталась сопротивляться. Ее ладони прорвались к нему под пиджак, легли на
