тужился. Он вновь попробовал заговорить — тщетно.
— Томас? — в ужасе позвала Бренда.
Неким образом руки и ноги снова пришли в движение. Тело вопреки воле начало поднимать себя с пола. Томас хотел закричать и не смог.
— Прошло? — спросил Минхо.
Томас действовал, бездействуя, и оттого запаниковал. Голова развернулась в сторону двери, через которую вышел хозяин квартиры. Ни с того ни с сего Томас произнес:
— Я… вам… не позволю.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Нечто чуждое — несмотря на отчаянное сопротивление — овладело мышцами.
— Они захватили тебя, Томас! — кричала Бренда. — Борись!
Томас толкнул Бренду — и девушка упала. Хорхе метнулся было защитить ее, но Томас опередил его — ударил, в кровь разбив ему губу.
— Я… вам… не позволю! — На сей раз это был крик. Такой сильный, что от натуги заболело горло. Мозг словно превратился в машину, запрограммированную выдавать одну-единственную фразу-предупреждение.
Бренда тем временем поднялась на ноги, Минхо недоуменно взирал на друга, а Хорхе — глядя на Томаса полными гнева глазами — утирал кровь с подбородка.
Предохранитель! Конечно же, он не позволит отключить имплантат. Томас хотел крикнуть друзьям, чтобы его усыпили, и не смог. Оттолкнув Минхо, он шаткой походкой направился в соседнюю комнату. На полпути схватил нож возле мойки. Томас пытался бросить его, но пальцы только крепче сжимались на рукоятке.
— Томас! — прокричал Минхо, выйдя к тому времени из ступора. — Борись, чувак! Гони этих уродов из головы!
Томас — ненавидя себя за слабость, за невозможность сопротивляться — обернулся и поднял свое оружие. Говорить не получалось. Тело полностью превратилось в живой предохранитель, не дающий отключить имплантат.
— Чего, убьешь меня, кланкорожий? — спросил Минхо. — Зарежешь, как Чака? Ну давай, давай тогда! Кинь в меня нож!
Томас успел испугаться, что именно это и произойдет, однако в следующую секунду тело развернулось в противоположную сторону. И тут вышел Ганс. Похоже, он — главная цель. Тело Томаса убьет любого, кто способен извлечь имплантат.
— Какого черта? — произнес Ганс, изумленно воззрившись на Томаса.
— Я… тебе… не позволю.
— Этого я и боялся, — пробормотал Ганс и крикнул остальным: — Сюда, ребята, помогите мне!
Томас представил, как у него в голове крохотные паучки крутят лапками крошечные колесики механизма — того, что управляет им сейчас. Он стиснул зубы, напрягая волю, однако рука еще выше подняла нож, пальцы крепче сжали рукоять.
— Я те… — Договорить он не успел. Кто-то накинулся на него, выбив из руки нож.
Томас упал, кое-как выгнул шею — и увидел над собой Минхо.
— Никого ты здесь не убьешь, — предупредил друг.
— Слезь! С меня! — завопил Томас, а по чьей воле: ПОРОКа или по своей, — было уже не понять.
Минхо, пыхтя и отдуваясь, надежно прижал Томаса к полу.
— Не слезу! Пока мозги тебе не прочистят!
Томас хотел улыбнуться, но напряженные — все до последнего — мускулы не исполнили даже этой простейшей команды.
— Томас не вернется, пока Ганс не выключит имплантат, — сказала Бренда. — Ганс?
Седой опустился на колени рядом с Томасом и Минхо.
— Поверить не могу, что работал на этих людей. Работал на тебя. — Последнее слово, глядя Томасу в глаза, Ганс практически выплюнул.
А Томас беспомощно наблюдал за происходящим. Все нутро кипело от бесплодных усилий, попыток расслабиться и не мешать Гансу. В следующую секунду живот налился жаром, волна которого устремилась вверх. Томас взбрыкнул и начал высвобождать руки. Тогда Минхо, подобрав ноги, сел ему прямо на спину.
