Хорошо?
Илья закрыл ладонью глаза и покачал головой. Глухо ответил, не поднимая головы:
– Она мертва, Рус, и ты это знаешь не хуже меня…
– Не знаю! И ты не знаешь наверняка!
– Рус, Борис Лебедев отвечал в их группе за безопасность, был одним из самых опытных практиков. Если уж он…
– Ни хрена это не значит, Илья! – грубо прервал его Громов. – Мы с тобой вообще без опыта, но уже больше недели выживаем.
– Выживаем? – невесело усмехнулся Ткачев и наконец посмотрел на Руслана усталыми глазами. – Посмотри на нас, Рус. Мы с тобой уже мертвецы. У меня жар не спадает, в голове, кажется, горячая каша вместо мозгов. Я каждое утро с трудом открываю глаза и не сразу понимаю, что мне чудится, а что на самом деле. Даже если Полина жива, даже если нас спасут, зачем я ей такой нужен? Чтобы мучить ее своим существованием?
– Эгоист ты, Ильюха, – покачал головой Громов. – За всех все решил, за всех все просчитал. Думаю, Польке ты в любом виде нужен. Да и рано еще рукой на себя махать, все поправимо.
– А, – Илья махнул рукой. – Хватит прикидываться, что все еще можно изменить!
– И чего? Лечь теперь и помирать? Нет уж, Илья. Я сам жить буду и тебе сдохнуть не дам. Потом вместе с Полиной спасибо скажете.
Ткачев промолчал. Судя по всему, речь Руслана его не особенно тронула. Видя такое, Громов хлопнул ладонью по колену и сказал:
– Илья, давай только без ненужных сюрпризов. Помереть успеется. Обещай, что не выкинешь в мое отсутствие чего-нибудь эдакого.
Ученый отложил тряпку, взъерошил волосы, с которых посыпались древесные чешуйки и хвоя.
– Илья, – угрожающе повторил Руслан. – Не заставляй тебя связывать.
– Обещаю, – нехотя буркнул Ткачев.
– Вот и славненько. Теперь давай перекусим и пора делами заниматься.
Рельсы узкоколейки светились еле заметным золотистым светом. Если не приглядываться, то можно ничего не заметить, особенно в такой солнечный день. Но Руслан приглядывался, он теперь мало доверял беглому взгляду. А заметив странность, предпочел держаться на расстоянии, двигаясь параллельно прячущейся в траве железной дороге.
Целью Громова были рюкзаки военных, наполненные артефактами, как праздничный мешок Деда Мороза подарками. Вынести их с Зоны они не успели, это однозначно. В противном случае чего бы им устраивать охоту на бедного пилота? Конечно, они могли вещи и спрятать, а потом пойти ловить Руслана. Только сомнительно, что они целенаправленно ждали его там, где пилот мог и не объявиться вовсе. А это значит, что встреча вышла случайной. То есть оставался шанс, что рюкзаки вполне могут быть на месте привала.
Сегодня эта часть леса была особенно беспокойной. Громов сделал крюк, обходя пост связи, и почти сразу наткнулся на несколько ловушек, которых раньше не было. Гравиконцентрат превратил в щепы березу и поломал близлежащие ели. А сразу за ним воздух подернулся серой дымкой, в которой что-то щелкало и искрилось.
Дойдя, наконец, до узкоколейки, Громов понял, что шел зря: ни рюкзаков, ни следов военных на месте не оказалось. Честно говоря, Руслан не очень-то и надеялся что-то найти, хотя и расстроился. Помимо внеземных объектов он рассчитывал обнаружить какое-нибудь средство связи, пусть даже сигнальные ракеты. Оставался еще вариант поискать вблизи поселка, ведь именно там они наткнулись на Громова во второй раз. Мелькнула мысль, что можно разыскать погибшего военного, которого припечатало аномальной гравитацией. У того наверняка в карманах будет чем поживиться.
Размышляя так, он двинулся по кромке леса, повторяя маршрут своего побега. Но на полянке с ловушкой трупа не оказалось – лишь неприятного вида клякса с обломками костей и части оружия, вдавленные в грунт. Этот факт несколько озадачил Руслана, он даже поискал тело в ближайших кустах, но тщетно. Неужели шатун утащил?
Разочарованный, Громов пошел в сторону Маяка. Спустя пару километров деревья приобрели рыжевато-ржавый цвет, ветки обросли чем-то похожим на бурое мочало. Руслан сунулся было вглубь, но поспешно ретировался, когда рыжеватые пакли принялись сыпаться на голову.
Возле пункта связи пришлось пережидать, хоронясь за первой подвернувшейся кочкой. Со стороны антенны, кружа в воздухе, летели невесомые полотна тонкой паутины, кружась и цепляясь за траву. Когда ажурные «парашюты» приближались к земле или друг к другу, звонко щелкало, и воздух между ними пробивала тонкая ломаная молния.
Неподалеку от КПП, потрескавшейся кирпичной будки без стекол, сиротливо торчащей в окружении упавшего забора и ворот,
