Приблизившись к «Гранаде», я, не выходя из толпы разного сброда, еще раз осмотрела проституток. Жюли не было.
«Проклятье! — мысленно выругалась я. — И почему я не выехала из дому пораньше? В какое время, интересно, она обычно сюда приходит? С какой стороны появляется?»
Я зашагала на восток, вглядываясь в лица встречных женщин. Толпа с каждой минутой разрасталась, и я все сильнее боялась, что не замечу Жюли и пройду мимо. Свернув на север, я пересекла ту свободную от построек площадку, по которой недавно мы шли с Джуэл в бар. У бара я в нерешительности приостановилась и, не заглянув внутрь, зашагала дальше.
Через несколько минут я находилась уже за Сен-Доминик. Стояла, сгорбившись, возле толстого столба у трехподъездного покосившегося дома Жюли. Вокруг ни души. Окна дома смотрели на меня черными пятнами. Фонарь на крыльце не горел.
Я содрогнулась, измученная жарой.
Время тянулось медленно. Я не сводила глаз с дома. Откуда-то с противоположной стороны улицы появилась старуха с тележкой, нагруженной тряпьем. С трудом затащив тележку на тротуар, она свернула за угол. Вскоре грохот колес растворился вдали, и улица опять погрузилась в дремоту.
Я глянула на часы: без двадцати девять. Сумерки сгустились.
Как долго мне придется здесь стоять? Может, она уже ушла? Черт возьми! Почему я не выехала из дому раньше?
Я начала сознавать, что мой план, который еще несколько часов назад казался настолько простым и эффективным, далек от идеала.
Прошло еще какое-то время. Может, всего минута. В тот момент, когда я уже засобиралась уходить, в одной из комнат на втором этаже зажегся свет. А вскоре на крыльцо вышла Жюли в бюстье, мини-юбке и высоких сапогах. Лицо, живот и бедра выделялись на фоне темноты белыми пятнами. Я неслышно зашла за столб.
Она задержалась на крыльце: подняв голову и скрестив руки на груди, постояла на верхней ступени, как будто пробуя ночь на вкус. Потом стремительно сошла вниз и зашагала в сторону Сен-Катрин. Я пошла за ней следом, стараясь не терять ее из поля зрения и в то же время оставаться незаметной.
На одном из перекрестков Жюли поразила меня: свернув налево, а не направо, где располагался Мейн, она торопливо устремилась сквозь толпу. Ей свистели вслед и выкрикивали всякие непристойности, но Жюли ни на кого не обращала внимания.
«Прекрасно, Бреннан! — мысленно усмехнулась я. — А ты собиралась ждать ее у „Гранады“!»
По мере нашего продвижения на восток толпа редела. Мне приходилось постоянно отставать больше и больше, хотя это было ни к чему. Жюли продвигалась и смотрела вперед настолько целеустремленно, что, казалось, все ее мысли и чувства сосредоточены на том месте, куда она направлялась.
Вскоре я с удивлением обнаружила, что нахожусь уже в совершенно другой среде. Навстречу стали попадаться то выряженные денди, то атлеты в жилетках и джинсах, украшенных цветными пятнами из распылителя, то однополые парочки, то — реже — трансвеститы. Мы шли по обиталищу геев.
Я следовала за Жюли, минуя кафе, книжные магазины и рестораны различных кухонь мира. Наконец девушка свернула на север, потом на восток, потом на юг, на тупиковую улицу, застроенную складами и убогими деревянными постройками. Ко многим из окон этих построек были прибиты жестяные щиты. Некоторые из помещений на нижних этажах кто-то попытался использовать как офисы, но в эти офисы в течение последних года-двух посетители явно не наведывались. Вдоль обочин валялись жестяные банки, бутылки и бумага.
Жюли целенаправленно прошагала к одному из зданий, открыла грязную дверь с защищенным решеткой стеклом, что-то быстро проговорила и прошла внутрь. Сквозь окно справа, тоже с решеткой, я рассмотрела рекламный плакат какого-то пива.
«И что мне теперь делать? — подумала я растерянно. — Наверное, у них здесь назначено тайное свидание, где-нибудь в отдельной комнате наверху или в задней части здания. А может, в этом баре они условились только встретиться и через некоторое время уйдут куда-нибудь вместе? Так для меня было бы гораздо лучше. В противном случае, если, сделав свои дела, они разойдутся поодиночке, мой план провалится. Я не узнаю, за каким мужчиной должна следить».
Открыто стоять перед домом я не могла. Разглядев на противоположной стороне улицы самое темное место, я бесшумно направилась туда. Это был проход между заброшенной парикмахерской и каким-то складом — фута два шириной, мрачный, как склеп.
Едва дыша от страха, я шагнула вглубь этого прохода и прижалась к стене. Прошло несколько минут. Меня обволок тяжелый теплый воздух, тишину нарушал лишь стук моего сердца. Неожиданно послышавшийся шорох так напугал меня, что я подпрыгнула. Я была не одна. Из мусора под моими ногами выбралось нечто черное и устремилось глубже в проход. Несмотря на жару, меня обдало
