он даже не трудится маскировать свое ко мне презрение. Я решила не обращать на него внимания.
— Эй, Люк, перестань. — Райан поглядел на Клоделя и улыбнулся. — Не относись к отличному от твоего мнению так враждебно. Мы ведь не в игру на скорость играем, пытаясь найти этого скота.
Клодель фыркнул, покачал головой и еще раз посмотрел на часы.
— Чего вы добиваетесь? — спросил он меня.
Тут в распахнувшуюся дверь влетел Мишель Шарбонно. Размахивая каким-то листком бумаги, он направился к нам:
— Вот он, этот сукин сын!
Лицо Шарбонно было красным, дыхание прерывистым.
— Дай-ка сюда.
Клодель обратился к Шарбонно как к мальчику на побегушках, от нетерпения напрочь забыв о правилах приличия.
Шарбонно нахмурил брови, но лист протянул.
— Через час после убийства это ничтожество заявилось в магазин и воспользовалось банковской кредитной картой своей жертвы. Не хватило ему, понимаете ли, развлечений! А на банкомат в том месте, куда он явился, была наведена видеокамера. — Он кивнул на фотокопию. — Настоящий красавчик, не находите? Сегодня рано утром я ездил туда со снимком. Сторож не знает имени этого типа, но его лицо как будто вспомнил. Говорит, нам лучше побеседовать с владельцем. Он приходит после девяти утра. По- видимому, наш мальчик там постоянный клиент.
— Тварь, — сказал Бертран.
Райан, возвышаясь над своим невысоким коллегой, молча смотрел на снимок.
— Итак, мы теперь знаем, как он выглядит, — сказал Клодель. — Давай побыстрее его сцапаем!
— Можно, я поеду с вами? — спросила я.
О моем существовании они, наверное, вообще позабыли. Услышав мой голос, все четверо повернули ко мне голову. На лицах детективов СК читалось нескрываемое любопытство, им явно было интересно, что последует дальше.
— C?est impossible, — произнес Клодель по-французски.
«Это невозможно». Мускулы его челюсти сжались, лицо окаменело.
Пришло время раскрыть перед всеми свои карты.
— Сержант Клодель, — начала я тоже по-французски, продумывая каждое слово, — я заметила явные сходства на телах нескольких жертв, которые обследовала. Если мои выводы не ошибочны, то это означает, что все три жертвы убиты одним и тем же человеком. Неужели вы со всей ответственностью готовы проигнорировать мои предположения и таким образом подвергнуть опасности жизни других невинных людей?
Я произнесла это вежливо, но очень твердо.
— Черт возьми, Люк! Пусть она поедет с нами, — сказал Шарбонно. — Надо как можно быстрее побеседовать с хозяином магазинчика.
Клодель не произнес ни слова. Достав ключи, он засунул фотокопию в карман и прошел мимо меня к двери.
— Пойдемте, потанцуете с нами, — бросил мне Шарбонно.
Меня охватило предчувствие, что и сегодня работать придется допоздна.
9
Поездка предстояла нелегкая. Шарбонно повел машину в западном направлении, вдоль Мезоннева. Я сидела на заднем сиденье, глядела в окно и старалась не замечать раздающиеся из радиоприемника шумы помех. День стоял жаркий. Проезжая вдоль тротуаров, я наблюдала за воздухом, что поднимался мерцающими прозрачными волнами.
Монреалем владела патриотическая лихорадка. Изображение лилий пестрело повсюду: на окнах и балконах, футболках, шляпах, шортах, на лицах людей, полотнищах и плакатах. Улицы в направлении от центра к Мейну были запружены развеселым потным народом. Тысячи людей бело-синими потоками беспорядочно продвигались в основном в сторону Шербрука, на парад. Панки, молодые мамаши с колясками. Демонстранты отправились часа в два дня с Сен-Юрбен в восточном направлении по Шербруку.
Шум вентилятора в салоне машины заглушал раздававшиеся отовсюду громкий смех и обрывки песен. Пока у одного из перекрестков мы дожидались зеленого света светофора, я наблюдала, как какой-то увалень прижимает к стене подружку. Цвет его
