Часть 1. 1989—1991
Швейцар в холле невзрачного здания с неприметной вывеской «Юридическая контора Корш, Корш и Саймак», как обычно, клевал носом. Ричард Г. Нунан неодобрительно покачал головой и взбежал по лестнице на второй этаж. Привычно принюхался к стойкому, не выветрившемуся за многие годы запаху, поморщился, подосадовал, что природу этого запаха так и не сумел определить, и попылил по тёмному, крытому прохудившимся ковром коридору.
В приёмной старательно стучала по клавишам блондинистая секретарша. Ричард попытался вспомнить, как же её зовут, не вспомнил и приветливо помахал ручкой.
– У себя? – понизив голос, заговорщицки спросил он.
Секретарша кивнула, и Ричард посеменил в кабинет. Господин Лемхен был у себя. Его прямоугольное генеральское лицо при виде визитёра привычно собралось в складки и приняло неопределённое выражение, означавшее то ли приветливую улыбку, то ли досаду от того, насколько господину Лемхену всё обрыдло.
– Присаживайтесь, – небрежно предложил господин Лемхен. – Располагайтесь.
Ричард устроился на краешке неудобного громоздкого стула для посетителей и приготовился к обычной малоприятной рутине. Ежемесячные отчёты перед начальством удовольствием были весьма сомнительным. Учитывая начальственный нрав – в особенности.
– Должен сказать, – медлительно проговорил господин Лемхен, – в кои-то веки я вами доволен.
От удивления Ричард сморгнул и едва не переспросил, не ослышался ли. Доволен господин Лемхен бывал, разве что когда кого- нибудь из коллег понижали в должности или увольняли в отставку.
– Да-да, – кивком подтвердил хозяин кабинета. – Утечка материалов из Зоны практически прекратилась, за последние полгода поток, можно сказать, почти иссяк. Я, правда, не уверен, что причиной тому именно ваша деятельность.
Удивление враз прошло. Ричард почувствовал даже некоторое облегчение от того, что неожиданная благосклонность начальства сменилась привычным недовольством. Конечно, так тебя и растак, моя деятельность ни при чём. Псу под хвост нужна эта моя деятельность. Хабар перестал утекать налево сам по себе, эдак тебя и разэдак. Сталкеры внезапно синхронно помутились умом и решили пожить в тюрьме, свобода им, туда их растуда, поднадоела. И, разумеется, никакой Ричард Г. Нунан и рядом с этими событиями не стоял.
– Вам виднее, – вслух сказал он, демонстративно разглядывая чёрные казённые портьеры на окнах.
– Разумеется, – согласился господин Лемхен. – Разумеется, мне виднее. Итак, материалы противнику больше не поступают. Ни из нашей Зоны не поступают, ни из других. Сталкеры поумирали. Те, что не поумирали, упрятаны за решётку. Те, что не упрятаны, отошли от дел, а молодые, как обычно, никуда не годятся. Так?
– Допустим, так, – согласился Ричард осторожно.
– Допустим-допустим. А кстати, как с ними обстоят дела, со сталкерами?
Ричард вздохнул и скучным размеренным голосом принялся излагать:
– Стервятник Барбридж, как вы наверняка помните, ненадолго пережил сына. Рыжий Шухарт в тюрьме. Носатый Бен-Галеви, Курёнок Цапфа, Креон Мальтиец в соседних с ним камерах. Карлик Цмыг женился на Дине Барбридж, так что ему теперь, – Ричард хохотнул, – не до Зоны, за женой бы углядеть. Кого я ещё позабыл?
Господин Лемхен раскрыл лежащую перед ним пузатую папку и сверился с её содержимым.
– Ну а как поживает Гундосый Гереш? – небрежно осведомился он.
– Один из немногих действующих сталкеров, – в тон начальству ответил Нунан. – Хабар через Мосла сбывает мне. Правда, хабара
