неволе. Так или иначе, с «рачьим глазом» в руке в качестве пропуска любой из нас способен перемещаться по Зоне без риска быть ею уничтоженным. Сегодня утром я предложил своему брату Яну Квятковски участвовать в диверсионной акции. Заложить вдвоём заряд взрывчатки в развалины хармонтского завода, где, предположительно, размещено управляющее экспансией устройство. После чего задействовать часовой механизм. Самый примитивный из возможных – никакой электроники, никаких…
– И что? – прервал советник по нацбезопасности. – Эксперт Квятковски согласился?
– Нет. Он отказал мне.
– Правильно, – кивнул советник. – На его месте отказал бы любой. Зона уничтожит диверсантов, доктор. Неважно, «свои» они ей или «чужие». Пришельцы попросту расправятся с ними, в лучшем случае – обезвредят и позволят уйти.
– Другого плана у меня нет, – сказал Ежи жёстко. – Думаю, что его нет вообще.
Он замолчал, и наступила пауза. Никуда вы не денетесь, думал Ежи, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Повозражаете для блезиру и примете, жизнь двух-трёх человек в данных обстоятельствах значения не имеет.
– Так что конкретно вы предлагаете, доктор Пильман? – осторожно спросил, наконец, генерал. – С планом я ознакомился, но в нём не хватает кое-чего.
– Не хватает, – согласился Ежи. – В нём не проставлены имена. Давайте ликвидируем этот недостаток. В графу «диверсант-1» впишем моё имя. В графу «диверсант-2» поставим прочерк.
– Не сомневался, что вы предложите именно это, – усмехнулся советник по нацбезопасности. – Я даже не стану докладывать президенту. Ваша жизнь, доктор Пильман, слишком ценна, чтобы рисковать ею. Допустим, мы одобрим план в принципе. Почему эксперт Квятковски отказал вам?
– Мой брат человек непростой, – ответил Ежи. – И очень непростой судьбы. Половину сознательной жизни он провёл в тюрьме. И к круто обошедшемуся с ним социуму относится соответственно. На человечество как таковое ему, простите, плевать. Это его собственные слова, и я его понимаю.
– А его жене? – вкрадчиво спросил генерал. – Ей тоже плевать на человечество?
– Думаю, что ей нет. Но в Зону Сажа не пойдёт, это даже не обсуждается. Или туда пойду я один, или президенту придётся выполнить поставленное моим братом условие.
– Вот как? – удивлённо поднял брови советник. – Что за условие?
Расширение Зоны поглотило хармонтскую городскую тюрьму, и новых бедолаг сажали теперь исключительно в окружную. Исправительное заведение Сан-Себастьян, переименованное контингентом в «Сталкер хауз», было переполнено, камеры ломились от заключённых, и начальник тюрьмы говорил, что, если и дальше так пойдёт, заведение лопнет.
Карл знал, что в ближайшие дни ему придётся убить или быть убитым. Он уже дважды схватывался с Джузеппе Панини, первую стычку в столовой пресекла охрана, после случившейся в подсобке второй Карл неделю пролежал в тюремном госпитале. Третья наверняка будет последней – Носатый Бен-Галлеви умудрился дать взятку проверяющему передачи охраннику и пару дней спустя извлёк из рождественского торта заточку. Она должна была компенсировать разницу в возрасте, так что у Карла теперь появились шансы.
Рождество прошло спокойно, заключённые мирно заснули в камерах, но наутро из одной из них вынесли скоропостижно скончавшегося ночью бывшего капитана хармонтской полиции Ленни Уильямса. Следов насильственной смерти на теле обнаружить не удалось, впрочем, искали их не слишком тщательно.
– Эх, отправить бы тем же путём итальяшку, – вздохнул Носатый Бен-Галлеви, проводив взглядом покинувшую территорию тюрьмы труповозку. – Жаль, сокамерники у него не те.
Карл пожал плечами.
– Хорошего понемногу, – философски заметил он. – Посмотрим, как оно сложится.
Вызов к начальнику тюрьмы застал Карла за игрой в покер. Оказался вызов очень некстати, потому что ему как раз пошла карта, он отбил у сокамерников проигранные накануне пять пачек сигарет и собирался выиграть ещё столько же.
В начальственном кабинете Карла ждал поджарый морщинистый старик в генеральском мундире.
– Оставьте нас одних, – попросил он.
– Этот человек опасен, – предупредил начальник тюрьмы. – Прикажете надеть на него наручники?
– Не стоит, – улыбнулся генерал. – Я тоже опасен, но думаю, мы с ним поладим.
Карл уселся на стул и закинул ногу на ногу.
