девочка спешилась и подошла к бывшей мачехе, оказалось, что от той исходит лишь слабый аромат роз и гвоздики. Похоже, она поняла намек!
— Добро пожаловать, леди Элизабет! — улыбнулась Анна. — Весьма любезно со стороны его величества, что он позволил вам приехать.
Она говорила с запинкой, но было видно, что она посвятила немало времени изучению английского. Элизабет царственно наклонила голову и последовала за принцессой в замок. На столах в зале стояли блюда с холодными закусками, дрожжевыми пирогами и пирожными с кремом, а также разнообразные засахаренные фрукты, при виде которых у девочки потекли слюнки.
— У нас есть и яства из герцогства Клевского! — гордо объявила Анна, когда они уселись за высокий стол, предоставив почетное место Элизабет.
По кивку Анны вперед вышли двое слуг. Один налил вина, а второй принес блюдо, на котором лежала высокая горка зеленовато-белой массы.
— Что это? — полюбопытствовала Элизабет.
— Зауэркраут, — ответила Анна. — Квашеная капуста с вином и можжевельником.
Она снова кивнула, и слуга положил солидных размеров порцию на тарелку Элизабет. Девочка попробовала.
— Очень вкусно! — заявила она.
Принцесса широко улыбнулась. Наблюдавшая за ними Кэт порадовалась столь многообещающему началу визита.
Они вошли в длинную галерею, где Элизабет увидела портрет.
— Это моя мама! — вырвалось у нее.
Девочка прикрыла рот рукой, сообразив, что она только что сказала. Она давно уже поняла, что имя ее матери ни в коем случае нельзя упоминать на публике. Но портрет перед ней был очень похож на тот, который она прятала у себя в спальне, только здесь королева Анна держала в руке розу, лоб ее пересекала золотая лента и она выглядела моложе и красивее.
— Я совсем забыла! — испуганно воскликнула принцесса. — Я собиралась заменить портрет на другой, но была слишком занята…
Кэт пришла ей на помощь:
— Ничего страшного, ваше высочество. Леди Элизабет видела свою мать на картинах. Полагаю, девочке следует о ней знать.
— О да, — сочувственно проговорила принцесса. — Бедное дитя. И несчастная женщина. — Она содрогнулась. — Поэтому я и хочу сделать хоть что-то для леди Элизабет. Я не могу стать ей матерью, но могу быть подругой.
— Ценю вашу доброту, ваше высочество, — сказала Кэт.
Женщины понимающе переглянулись.
Элизабет не сводила взгляда с картины, почти не слыша их и жалея, что не может взять портрет себе.
— Она такая красивая, — прошептала она.
— Как живая, — подтвердила Кэт.
— Я рада, что здесь оказался ее портрет, — проговорила Анна. — При дворе никто о ней ни слова не произносил.
— Слишком боялись короля, — тихо молвила Кэт.
Принцесса тактично взяла Элизабет за руку:
— Идемте, я покажу вам еще кое-что.
Она повела девочку по галерее в спальню. Там стояла величественная дубовая кровать с вплетенными в замысловатый узор гербами Англии.
— Говорят, это была кровать вашей матери.
Сердце Элизабет подпрыгнуло в груди.
— Почему она здесь?
— Здесь был дом вашей матери, — объяснила Кэт. — Она провела в нем детство, и сюда приезжал ваш отец, пытаясь завоевать ее сердце. Но ему пришлось ждать немало лет, прежде чем она согласилась.
— Но ведь он был королем! — потрясенно вымолвила Элизабет.
— Да, был, но, прося вашу мать сделаться его избранницей, он ставил ее превыше всего — можно сказать, поклонялся ей, словно небесному образу. Она полностью завладела его сердцем, и его счастье было в ее руках. Вот такая была у них любовь.
— В герцогстве Клевском по-другому, — язвительно заметила принцесса. — Там юным леди приходится сочетаться браком с
