в следующий раз, привезу несколько показать тебе.
— Хорошо, что ты в Эшридже, — повторил Эдвард. — Ты надолго?
— На три месяца, — ответила Элизабет, беспокоясь о вещах, которые могли случиться за время ее столь долгого отсутствия при дворе.
Но думать об этом было некогда — в классную комнату быстро вошел мессир Бельмэн, похожий на ворона в своих строгих черных одеждах. Вежливо поздоровавшись с учениками, он начал раскладывать на столе книги и перья.
— Здесь когда-то был монастырь, да? — спросил он, оглядываясь вокруг.
— До того, как его распустил мой отец-король, — ответил Эдвард.
— О, король Генрих — великий человек, — мгновенно признал Бельмэн.
Пришел учитель Эдварда, доктор Чик.
— Всем ли потребным вы обеспечены? — спросил он француза.
— На лучший прием я не мог рассчитывать, — ответил Бельмэн.
— Обязательно расскажите принцу о своих поездках в Швейцарию, — сказал Чик.
Элизабет заметила, как они многозначительно переглянулись.
— С удовольствием, — ответил тот.
— Значит, вы восхищаетесь моим отцом? — спросил Эдвард, когда Чик ушел.
— Воистину, милорд принц. Он великий реформатор Церкви.
— Мастер Чик надеется, что отец одобрит новые реформы.
— Мы все об этом молимся, — заверил его Бельмэн.
— Расскажите нам про Швейцарию, сэр, — вмешалась Элизабет, почувствовав, что на нее не обращают внимания.
— Ах, Швейцария, — вздохнул Бельмэн. — Колыбель истинной веры.
— В самом деле?
— Я встречал там многих Божьих избранников и узнал многие мудрые истины, — продолжал тот.
— Кто такие Божьи избранники? — спросил Эдвард.
— Те, кого избрал Господь, чтобы спасти.
— Но если мы будем искренне верить и следовать Его слову, мы и так все спасемся? — напомнила Элизабет.
Именно так ее учили, именно в это она твердо верила.
— Прошу прощения, сударыня, но лишь те души, на которые Бог простирает свою милость, могут стать Его избранниками.
— То есть некоторым суждено спастись, что бы они ни делали? — не отставала Элизабет. — Не понимаю.
— Пути Господни неисповедимы, — вздохнул Бельмэн.
— А как узнать, что ты один из избранных? — спросил Эдвард.
Наставник ненадолго задумался.
— Вероятно, это случается, когда осознаешь, что Бог прилагает особые усилия, дабы спасти тебя от душевного уныния, к которому склонны мы все.
— Я знаю, Бог меня спас, — заявил Эдвард.
— Откуда тебе знать, братец? — резко спросила Элизабет. — Откуда нам знать в этой жизни, попадем ли мы в рай?
— Я должен стать Божьим избранником, — настаивал тот. — Чтобы унаследовать трон отца и возглавить английскую церковь.
— Английская церковь католическая, — заметила Элизабет, — а истины, которые вы проповедуете, мессир Бельмэн, были высказаны, если не ошибаюсь, Жаном Кальвином из Женевы?
— Вы знаете мастера Кальвина? — удивился Бельмэн.
— Мой наставник рассказывал кое-что о его учении, — призналась Элизабет. — Но должна вас предупредить, сэр, что в нашем королевстве оно считается ересью, а потому советую вам придержать язык.
— Милая сестрица, ни ты, ни я не станем доносить на этого джентльмена за ересь, — возразил Эдвард. — Мне нравятся ваши идеи, мессир Бельмэн.
— Мне тоже, — согласилась Элизабет, — но не разумнее ли оставить эту тему? Здесь не Швейцария.
— Благодарю вас за благоразумие, сударыня, — учтиво поклонился Бельмэн. — А теперь, может быть, перейдем к уроку? Я приехал, чтобы усовершенствовать ваши познания во французском, так что начнем, полагаю, с небольшой беседы о погоде. Ведь именно о ней любят говорить в Англии, коль скоро другие темы, так сказать, запрещены?
