Следует подчеркнуть характерную особенность тех дней — командование корпуса фактически не являлось хозяином своих частей. Вышестоящие штабы, отдавая приказы через голову штаба корпуса, вносили дезорганизацию в управление частями. Отсутствие разведданных и незнание обстановки на фронте, равно как и поспешность в принятии решений, приводили к распылению сил. Так 28-я танковая дивизия наступала на г. Кельме, занятый нашими войсками (в нём оборонялась 202-я моторизованная дивизия этого же корпуса). В этот день 23-я танковая дивизия под командованием полковника Т. С. Орленко во взаимодействии с частями 10-го стрелкового корпуса отражала атаки противника, обеспечивая правый фланг 28-й танковой дивизии.
25 июня полки 28-й танковой вышли к мызе Пашиле для нанесения удара в направлении Каркленай — Полугуе — Ужвентис. Немецкая противотанковая и полевая артиллерия встретила танки ураганным огнём. Корректировка артогня велась с аэростата. Часть наших боевых машин прорвалась в глубину расположения противника и уничтожила колонну мотопехоты на марше. В ходе этого боя, длившегося 4 часа, было подбито, застряло в болоте, а затем расстреляно противником 48 танков БТ-7. К 15:00 в лесу северо- западнее Пашиле сосредоточились штаб дивизии, разведбатальон, остатки 55-го и 56-го танковых полков (около 30 боевых машин) и экипажи с подбитых танков. К вечеру, под прикрытием разведбата, части дивизии вышли из боя.
В течение 25 июня дивизия понесла самые большие потери в личном составе и материальной части. В район сбора не вернулись 84 танка. В бою погибли командир 55-го танкового полка майор Олещук, комбаты майор Александров и капитан Иволгин, помкомдива по технической части подполковник Соболев со своей ремонтной бригадой. Целиком погибла 3-я рота 1-го батальона 55-го танкового полка и её командир лейтенант Мотвиненко.
26 июня командир 12-го механизированного корпуса получил приказание сосредоточить части в районе Гурджай. При этом 202-я моторизованная дивизия и 10-й мотоциклетный полк оставались в распоряжении командования 11-го стрелкового корпуса. В этот же день танковые батальоны 23-й танковой дивизии контратаковали противника, обеспечивая отход и перегруппировку частей 10-го стрелкового корпуса. В ходе этих боёв батальоны потеряли до 40 % танков, уничтожив до батальона немецкой пехоты.
27 июня 28-я танковая дивизия занимала оборону на южном берегу реки Мужа. В 17:00 колонна вражеских танков начала обходить её правый фланг. С фронта открыла огонь немецкая артиллерия. В завязавшемся бою наши танкисты подбили до 6 танков и 2 орудия, а потеряли 8 танков. В течение этого дня штаб дивизии получил от разных штабов три противоречивых приказа, из которых ни один не был выполнен. Управление дивизиями со стороны штаба корпуса и взаимодействие между ними абсолютно отсутствовали. В итоге штаб корпуса оказался отрезанным от своих частей и попал в окружение. Дважды раненый командир корпуса генерал-майор Н. М. Шестопалов был захвачен в плен. Вместо него с 1 июля командиром корпуса был назначен полковник В. Я. Гринберг.
К 1 июля 1941 года 12-й мехкорпус практически перестал существовать — в нём осталось 35 танков, 22 орудия без снарядов и 500–600 человек личного состава. 4 июля корпус был выведен в резерв фронта.
Несколько успешнее действовала 2-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса, которой командовал генерал-майор Е. Н. Солянкин. По его приказу ещё 22 июня были вскрыты близлежащие склады окружного подчинения и танки были полностью заправлены топливом и получили полный боекомплект. В ходе марша 22 июня часть танков, включая несколько КВ, вышла из строя по техническим причинам, но большая часть машин к вечеру вышла в район переправы через р. Дубисса примерно в 20 км от Расейняя. В этом районе наступала 6-я танковая дивизия 4-й немецкой танковой группы. 23 июня немцы, действуя двумя боевыми группами «Раус» и «Зекендорф», сумели переправиться через Дубиссу и занять два плацдарма на её правом берегу.
