наивными глазами.
Финн спросил что-то, немецкий офицер изумленно по-
смотрел на него, потом улыбнулся и сказал что-то. Финн
взял из кучи трофейную трехлинейку с пятнами засохшей
крови и подал ему. Картина выглядела нелепо, он одел вин-
товку на плечо, и еще раз оглянувшись пошел к лесу, обхо-
дя стрелковые ячейки с изумленными немецкими пулемет-
чиками. Немецкие позиции оставались позади, напряжение
спало, он заплакал, слезы душили его, тело содрогалось от
214
рыданий. Сначала бой, в котором он остался один, потом
плен и чудесное спасение. Он стоял и плакал посреди леса,
отдышавшись немного и вытерев рукавом слезы на лице,
вчерашний колхозник, брошенный в суровые реалии войны
пошел вперед. Сейчас он снова с винтовкой на плече, его
снова поставят в строй рядом со всеми. Он также как и все
крестьяне не имел никаких документов, был безграмотен и
наивен, и не знал как реагировать на происходящее. Из лесу
он вышел с винтовкой на плече, как и подобает красноар-
мейцу, подошел к комиссару и рассказал ему честно, как
после боя в плен попал, как немцы допрашивали, как на-
кормили и отправили восвояси. Он был наивен и честен, но
чем больше он говорил, тем шире у комиссара открывались
глаза. Он вскочил, побагровел, потом выхватил револьвер и
