кались в трупы лежащие бесконечными слоями. Все смерде-
ли трупной вонью так, словно сами были ходячими мертве-
цами. Большие костры служили прекрасным ориентиром для
не знающих промаха немецких минометчиков. На маленьких
кострах павшую конину сварить было невозможно, ели поч-
ти полусырой и заходились животами. Пётр устроился под
елкой и едва успел снять штаны, понос и рвота измотали его
за последние дни. Временное облегчение сняло рези в живо-
те. Сзади хрустнула ветка, он вздрогнул и обернулся — два
немца смотрели на него с трех метров:
— Gut Iwan…
Вот же оказия… с голым задом да перед врагом, —
сконфузившись произнёс он вполголоса — стыдоба…
— Наверное, этот Иван хочет сразить нас шрапнелью из
сухарей?
— Нет, Клаус, полагаю он минирует поле боя…
95
Гельмут Вайсвальд.
Немцы засмеялись и исчезли так же внезапно, как и поя-
вились. Подтеревшись сухой травой он торопливо натянул
штаны…
— Эх, забыл я как мука свежемолотая пахнет, раньше с
батькой зерно на мельницу возили, так говорили мельница
ещё шведская, во времена Петра возведена была.
— А мой батя в деревне пасеку держал, я и забыл теперь
