— А нас не расстреляют?
— Не знаю…
Возле окопов и землянок усталые, промокшие и голод-
ные солдаты ходили словно тени. Чудом появившиеся два
танка вселили надежду, но они увязли в болотной жиже, и
после морозов намертво вмёрзли в неё словно в бетон. тан-
кисты были тут же обвинены комиссаром в саботаже. Они
тщетно гоняли мотор на полных оборотах, увязшие гусени-
цы хрустели, мотор со стоном завывал, но дело не двига-
лось. Танкистов нужно было спасать. Офицер НКВД стоял в
стороне и хмуро смотрел на происходящее, судьба парней
была предрешена. За малейшие провинности расстреливали
перед строем, командиры и политруки неспособные к
управлению войсками сами рисковали быть разжалованны-
ми и срывали злость на простых солдатах.
Кто-то принёс лопаты, нашлась кирка и лом, вокруг тан-
ков суетились уже два десятка солдат, но всё это было ма-
лоэффективно. Потом принесли в бидонах солярку, всё про-
странство вокруг танков облили и подожгли, иней таял на
броне, и вниз потекли струйки воды. Андрей Новгородов
чудом оставшийся в живых после десяти атак, бывший по-
луграмотный деревенский крестьянин, сейчас был постав-
103
Гельмут Вайсвальд.
лен командиром взвода. Простуженные лёгкие отдавались
