потому что в нём стержень Воина, еу предрешено было им
стать, мирная жизнь не для него. Подвигов и побед вам,
парни, и храни вас Провидение и Господь… Машины ушли,
подняв дорожную пыль, он вернулся в свой кабинет, на сто-
ле у него лежали документы умерших раненых. Он взял в
руки письмо с адресом из Германии и открыл его, достал
вдвое сложенный листок: «…Эрнст, я знаю что ты уже не
вернёшься, я чувствую это, но с тобой частичка моего серд-
ца, и пусть она уйдёт с тобой за горизонты Вечности… Мне
приснился сон, будто одинокими звёздами мы летим по Не-
босводу, огромному и бесконечному друг к другу…»
Когда бы не мучительные сны он мог бы выспаться, но
недосыпание несмотря на свинцовую тяжесть усталости его
постоянный спутник на Войне. Война для него не атаки, не
взрывы и пулемётные очереди. Распластанные, разорванные
металлом залитые кровью тела восемнадцатилетних маль-
чиков. Они скрипят зубами, они кричат от боли раздираю-
щей и пронизывающей каждую частицу их тела. Только эта
Боль напоминает им что они ещё живы.
195
Гельмут Вайсвальд.
Война предъявляет непоколебимую систему незыблемых
норм и правил, непреложных законов. Она как выразитель
особенностей каждой эпохи вносит свои изменения соглас-
но существующему порядку вещей. Она всегда одинока и
