радости.
— Ну давай что ли ещё, — скомандовал капитан устало,
все включились в процесс…
— Сазонов, тебе приказ, впрягай лошадь в телегу, бери
эти мешки с сухарями и вези на позиции, там и останешься,
я сейчас тебе записку напишу…
— Вейдман, что вы видите?
— Не пойму какое-то движение, кажется лошадь.
— Колонна или отдельно?
— Подождём.
Между соснами мелькал рыжий бок лошади преодолевая
глубокую грязь лошадь погоняемая одиночным солдатом
также как и она заляпанным грязью медленно тащила тяжё-
лую телегу с мешками.
— Странно, совершенно один, подождём что дальше бу-
дет.
Солдат хлопал вожжами по боку лошади, она безразлич-
но двигалась вперёд. Глубокая грязь закончилась, стало су-
хо, они вышли на высотку и остановились. Сколько ещё ид-
ти он не знал, ему лишь показали направление, не сказав
есть ли там живые, как это далеко, и можно ли вообще туда
дойти. Никто и понятия не имел, что этот лес в ходе много-
дневных боёв стал немецким. Он сел на землю и стянул тя-
жёлые полные грязи и воды сапоги, выжал единственные
портянки и лёг на спину.
