Над ним склонились два немецких солдата, и это сном уже
не было. Он вздрогнул от неожиданности и почему-то улыб-
нулся, немцы не проявляли враждебности, скорее в их глазах
читалось удивление. Они уже проверили что в мешках, сухари
которые поразили их своей невероятной твёрдостью:
— Что это, Генрих?
— Кажется это куски чёрного хлеба, но больше похоже
на обожжённую глину, и пахнет также, вот так коммунисты
кормят своих солдат.
Трёхлинейку, лежащую на телеге они нашли, техничны-
ми движениями немец выдернул затвор, разобрал его и раз-
бросал все детали.
206
Г л а в а 1 5
Он смотрел на них и понимал, что его сейчас убьют, по-
дошёл к лошади, погладил её по морде:
— Ну вот, каурая, так я на паровозе и не прокатился, —
вспомнил он свою давнюю мечту, был он безграмотным де-
ревенским пастухом, плохо читал, а писал и того хуже, одна
мечта была на паровозе прокатиться, да чтобы под гудок…
Офицер махнул рукой и указал на дорогу:
— Иди, Иван, иди…
Его удивление прочиталось на его измождённом лице,
он стоял босиком в холодной грязи и даже не чувствовал
это.
