— В деревне немцы стояли, почитай три года, мы уже
привыкли к ним, матушка твоя им бельё стирала, мой вну-
чок с ними в гараже всё технику чинил, тянулся мальчонка
к технике. Да почитай вся деревня виновата теперь перед
Советской властью оказалась, кто ж знал что она вернётся.
Ну а потом когда Красная армия деревню заняла, мы пона-
чалу обрадовались, да потом тут такое началось, начали
всех стрелять да вешать похуже немцев, мы ведь и партиза-
нам помогали, да где они теперь. А матушку твою с осталь-
ными в Сибирь угнали. Пойдём ко мне, сынок, переночу-
ешь, герой, отдохнёшь, утро вечера мудренее…
284
Г л а в а 2 2
Зелёные грязные стены с пятнами плесени и потёками
ржавчины с благодарностью принимали скудные лучи
солнца. На цементном полу лежал человек в красноармей-
ской форме, порванная в нескольких местах и в пятнах кро-
ви, она хранила на себе следы от наград, которые срывали с
него офицеры НКВД. От лица осталась лишь кровавая мас-
ка, один глаз вытек, другой опух так, что почти не откры-
вался, челюсть была сломана, сломаны были и ребра и рука.
Ничего не осталось от ветерана уцелевшего в кровавой мя-
сорубке Войны, вернувшегося домой с наградами и сердцем
преисполненным гордости. Машина НКВД переломала в
нём всё человеческое…
