ни одной сухой нитки. Мы ежились от сырости, но самое
главное, наступало лето. Не будет больше глубокого снега,
жутких морозов, будет тепло и солнечно, неужели так бы-
вает, даже не верилось. Вроде я даже поспал, какие-то об-
рывки снов терзали меня до рассвета.
Утром нас разбудила тишина, мы тронулись в путь по
раскисшей дороге, форма сохла прямо на нас. Наша дивизия
подошла к линии фронта у реки. Танки, бронетранспортеры,
мотоциклы, конные подводы уютно устроились в лесу, мы
ждали подкрепления. Неподалеку находился мост, но он
был взорван в двух местах и представлял из себя жалкое
321
зрелище. На другом берегу начинались поля и перелески,
где-то там, концентрировали свои силы русские, они гото-
вили удар и мы были готовы встретить их. Задымили кост-
ры, мы сушили одежду, повара готовили пищу, сапожники
чинили обувь, мы чистили оружие.
Через два дня разведчики доложили, что на том берегу
замечены огромные скопления бронетехники русских.
Унтершарфюрер Крукенберг ловко играл на губной
гармошке, выдавая какие-то затейливые мелодии, я пришел
на обед из охранения, и с огромным удовольствием ел
горячий суп. Танкисты уже в который раз чистили своим
огромным шомполом ствол «Тигра», на башне стоял
