— Ну, что Игнатушко, говорит, натужно тебе доводится?
— Натужно, — говорю, — батюшко, порой мочи нет.
— А ты, — говорит, — крепись, долго, — говорит, — те-
бе по земле еще горе мыкать, укрепись духом и шагай дале.
Я говорю: — Батюшко, а как бы мне мамку мою пови-
дать.
А он мне молвит: — Рано мол тебе еще с ней видеться,
не пришло твое время, ступай Игнатушко и к нам сюда не
торопись, а за мамку свою не беспокойся, ей тут хорошо...
— К чему сие приснилось мне, как понять? — сказал Иг-
нат. Переводчик, заранее предупрежденный Чалым, молчал.
— Ты спроси у фрица, может он знает эти места, —
спросил Игнат.
— Нет Игнат Григорьевич, он эсесовский офицер, я с та-
ким раньше уже работал, они идейные, бойцы подготовлен-
ные, нам он все равно ничего не скажет, — ответил перево-
дчик.
— Чего ж тогда эти идейные детей да женщин убива-
ют, — зло рявкнул Сидор.
— Эсесовские дивизии, войска отборные, они воюют
только с солдатами, мирное население уничтожают
полицейские айнзац-команды СС, их за войсками гонят, это
разное отребье состоящее из предателей и всякого дерьма.
Этот, которого мы взяли офицер заслуженный
