уверены, уважаемая: если в одном из Южных Королевств духовникам придет в голову установить лахлинские порядки, ведьмы мигом забудут о своей политике невмешательства и немедленно поставят на место новоявленных поборников. А вот Лахлин они бросили на произвол судьбы, уже давно махнув на него рукой.
Двадцатипятилетний Кеган аб Эйвир, до сего момента просто слушавший их разговор, раскрыл было рот с явным намерением сболтнуть что-то типа «ведьмы нам ни к черту не нужны», но Мирвел, вовремя сориентировавшись, незаметно толкнула его чарами, чтобы напомнить об осторожности. Инструктируя каждого из них касательно общения с другими повстанцами, Эйнар не советовал совсем уклоняться от разговоров о ведьмах, так как это казалось бы подозрительным, но призывал быть сдержанными, избегать резких высказываний, не обострять дискуссию.
Правильно поняв намек, Кеган сказал:
– Ну тут ничего не поделаешь. Если ведьмам наплевать на Лахлин, обойдемся без них. На Лахлине еще много колдунов, и никуда они не денутся, присоединятся к нам.
– Это точно, – поддержал его Доран аб Галвальдир, второй по старшинству после Мирвел. – За месяц нас собралось без одного десяток, и будь я неладен, если до весны не будет трех или четырех десятков. Когда я шел сюда, то думал, что буду первым. Ан нет – меня уже опередили и Кыван, и Брихан, и Нейве.
– А про нас, наверное, – добавил Кыван, – еще не везде знают. Зимой вести расходятся очень медленно.
Посему разговор вернулся в привычную колею и уже не касался ведьм. Профессор аб Кадуган рассказал еще одну историческую быль, после чего пожелал всем спокойной ночи и отправился в пещеру предводителей. Кеган тоже собирался пойти, поскольку должен был сменить на страже Брихана, но Мирвел вызвалась подменить его – дескать, днем хорошо отдохнула, готовясь к ночному дежурству в Тындаяре, и все равно не сможет сейчас заснуть. Кеган охотно согласился на это предложение, а Доран недовольно пробормотал, что она лишь на секунду опередила его, он и сам собирался постоять в карауле, потому что у него нет сна ни в одном глазу. Потом завалился на тюфяк и, вопреки своим же собственным словам, заснул еще до того, как остальные присутствующие надумали укладываться.
Нейве направилась к боковому ответвлению пещеры, где была обрудована спальня для женщин. Напоследок она бросила на Кывана быстрый взгляд, в котором выразительно читалось приглашение присоединиться к ней на время отсутствия ее соседки Мирвел. Смущенный парень предпочел сделать вид, что не понял намека, а девушка, удрученно вздохнув, не стала настаивать.
Когда в пещере погасили свет, оставив только один тусклый фонарь, Кыван долго возился на своем тюфяке, снова и снова переворачиваясь с боку на бок и напрасно пытаясь заснуть. Наконец оставил эти попытки, встал, тепло оделся и вышел на заснеженное плато.
Сегодня, к счастью, метели не было, но мороз все крепчал, и часовые уже не стояли на своих постах, как днем, а сгрудились возле двух костров в противоположных концах плато и по очереди ходили между ними вдоль обрыва. Около третьего костра одиноко сидела Мирвел, к которой тянулись магические нити от расположенных на дне ущелья и на тропинке охранных чар. При наличии такой сигнализации не было никакой необходимости выставлять караул, однако Йорверт и остальные предводители решили, что повстанцам не следует слишком расслабляться и полностью терять бдительность. В конце концов, сейчас эти дежурства были для них едва ли не единственным напоминанием о существовании врага.
Мирвел встретила Кывана доброжелательной и немного лукавой улыбкой.
– Не спится? Так мог бы пойти к Нейве. Не думаю, что она стала бы возражать.
Кыван почувствовал, как его щеки зарделись. Он присел на бревно рядом с женщиной и с деланой невозмутимостью сказал:
– Спасибо за совет, но это было бы неправильно.
– Почему? Ты такой порядочный, что считаешь грехом приласкать девушку? Или такой заносчивый, что считаешь ее не ровней себе?
– Никоим образом, уважаемая, – покачал головой Кыван. – К вашему сведению, моя матушка была из простого рода. Да и поместье у меня забрали, суд признал, что я бастард, и теперь даже мое дворянское происхождение под большим вопросом.
– Однако ты образованный, культурный юноша, – заметила Мирвел, – этого никакой суд у тебя не отберет. А Нейве – простая девушка из глухой деревни. Не знает грамоты, не умеет хорошо себя вести. Наверное, тебя это сдерживает.
– Может быть, и так, – согласился Кыван. – Мне с ней приятно, но… неинтересно. И я не уверен, что в будущем это изменится, поэтому не хочу усложнять себе жизнь. Сейчас и так все запутанно.
– Что ж, понимаю, – сказала женщина. Она повернула голову и засмотрелась на ущербную луну, висящую над самой верхушкой горы Шан Хвайр. Несколько долгих минут молчала, потом произнесла: – А ты в самом деле так свято веришь в нашу победу? Не допускаешь даже мысли, что мы можем проиграть?
