огорчению, оно нигде не прижилось – даже на Юге, даром что там не любили ведьм. Ну а на Лахлине шахматы вообще считались нечестивой игрой и приравнивались к чтению еретических книг.
Фейлан проигнорировал предложенную соперником жертву и двинул вперед пехотинца, открывая путь для белопольного князя. Киннан сокрушенно вздохнул и положил набок короля, признавая свое поражение, после чего протянул руку к вазе и взял оттуда уже пятое за время их разговора пирожное. Он очень любил сладости и, когда дорывался до них, ел без меры, словно маленький ребенок.
– Я, конечно, не возражаю, замысел Падерай весьма неплох, – продолжал Киннан. – Но он шаткий и ненадежный, поэтому стоит иметь и запасные варианты.
– Да, ты прав, – согласился с ним Фейлан. – Но только запасные варианты потому и называются запасными, что к ним прибегают лишь в том случае, когда не срабатывает основной план.
– Я это понимаю, просто меня утомляет наша бездеятельность. Я не так терпелив, как ты, не люблю пассивно следить за событиями… особенно если они разворачиваются чертовски медленно. А я тем временем должен жить обычной жизнью, занимаясь повседневными делами и делая вид, что у меня все в порядке. Знаешь, иногда я завидую тебе, твоей свободе.
Фейлан насмешливо зыркнул на него.
– Ну ты легко можешь обрести такую свободу. Просто выйди на Керног Блатай и продемонстрируй людям свое владение Темной Энергией. Если успеешь убежать, прежде чем тебя на месте прибьют, станешь свободным, как я.
Киннан коротко и немного неловко рассмеялся.
– Извини, Фейлан, я сморозил глупость. Конечно, твоему положению не позавидуешь, но согласись, что у тебя не все так паршиво. Во всяком случае, теперь ты не боишься, что тебя разоблачат…
– Потому что меня уже разоблачили…
– Да, разоблачили. Однако не схватили, ты вовремя дал деру. А как будет со мной, кто знает… Удастся ли мне избежать подозрений, а если нет, сработает ли мое чутье на опасность, или, может быть, я до последнего момента ни о чем не догадаюсь и в один скверный день попаду в руки к ведьмам… – При этой мысли Киннан содрогнулся, поспешно доел пирожное, запив его несколькими глотками чаю. Потом поднялся с кресла, буркнул: «Подожди», и вышел из комнаты; а спустя минуту вернулся и передал Фейлану два толстых журнала, еще пахнущих типографской краской. – Вот, держи, вчера пришли. Я уже прочитал все, что меня интересовало.
Это были последние номера университетских «Новостей алхимии» и «Успехов колдовских наук». Фейлан поблагодарил, быстро просмотрел содержание обоих журналов, после чего вернул их Киннану.
– Заберу в другой раз. Сегодня у меня есть еще одно дело, и они мне будут мешать.
– А что за дело? – поинтересовался Киннан. – Твое личное или какое-то задание от Ан Нувина?
– Задание, – не стал скрывать Фейлан, – но с Первозданной оно никак не связано. Это отдельная миссия. К сожалению, ничего рассказать о ней не могу.
– Даже не намекнешь?
– Даже не намекну. Прости.
Киннан удрученно вздохнул:
– Жаль, я с удовольствием помог бы тебе. А то уже устал от бездеятельности.
– Ай, брось! – фыркнул Фейлан. – Кому-кому, а не тебе жаловаться на бездеятельность. Ты с утра до вечера работаешь в университете, а вот я впрямь бездельничаю. Поэтому меня нагружают дополнительной работой. – Он помрачнел. – И поверь мне на слово, эта работа тебе бы совсем не понравилась. Нисколько…
Через полчаса, когда уже начало смеркаться, Фейлан попрощался с Киннаном аб Мадогом, переместился в Тындаяр и двинулся на северо-восток от Кованхара, в направлении Лахлина. Еще и недели не прошло со времени его первого визита на этот проклятый остров, а он уже должен был возвращаться туда для выполнения нового задания. Как и предыдущее, оно касалось принца Лаврайна, только в этот раз у Фейлана был приказ не спасать его, а убить. Причем совершить убийство прилюдно, обставив все так, чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений – это дело рук колдуна.
Расчет Ан Нувина был очевиден. Еще после разговора с Лаврайном, когда тот рассказал о своих дальнейших планах, Фейлан пришел к выводу, что побег принца не причинит королю Имару большого вреда. А может, и наоборот – только сыграет ему на руку. Если Лаврайн в тюрьме объединял врагов короля, то на свободе он со своими амбициями мог посеять между ними раздор, расколов их на два лагеря – умеренных, готовых на определенные уступки, чтобы избежать кровавого противостояния в стране, и непримиримых, жаждущих победы любой ценой.
До сих пор Фейлан тешился слабой надеждой, что демоны как раз и преследовали цель спровоцировать внутреннее
