исцелит Элиндрэля. Бедный мальчик! Что нужно от него этой женщине? Надо идти быстрее, дорога каждая минута".
Невольно подслушав эти громко-тревожные мысли, разносящиеся по всему лесу, Элия сначала поморщилась, досадуя на непосредственность принца и его дурацкие идеалы, мешающие конспирации, но потом успокоила себя логичной мыслью: "Ну что ж, чем скорее мы будет в городе, тем лучше. Да и беспокойство за наследника должно подвигнуть Владыку дать мне аудиенцию побыстрее, а не выплясывать вокруг да около, соблюдая миллион дурацких ритуалов, после исполнения которых чувствуешь себя маринованной в уксусе рыбой, не способной к членораздельной речи".
Резким свистом начальство дало команду, и отряд ускорил ход. Очень скоро принцесса перестала считать, что идея поскорее попасть в город так уж хороша. К концу дня при том темпе, который задал, поддавшись панике, старший следопыт, подустали даже эльфы, что уж говорить об Элии, почти валившейся с ног. Принцесса, проклиная паникерство остроухих и стертые ноги, упрямо продолжала идти, не прибегая к магии, хотя чертовски тянуло потихоньку левитировать. Но богиня опасалась колдовать, чтобы еще больше не перепугать эльфов. Вдруг после очередного шока Дивные вознамерятся припустить бегом?
Глава 4. Тайны Быстрой тропы
А старший следопыт нервничал все больше и больше. Он никогда не числил себя большим знатоком волшебства, предпочитая погружению в тонкие магические структуры, блуждания по лесным дебрям, которые знал и любил, как истинный эльф. Но сейчас ему на ум лезли воспоминания о простейших законах, действенных для многих видов заклятий, и они гласили, что многие наложенные чары по истечении трех суток развеять невозможно. Бедный Элиндрэль! Чтобы спасти юношу следопыт был готов на многое, если не на все. Мужчина решил сделать все возможное, чтобы сократить время перехода к городу с пяти дней, до трех, но для этого нужна была помощь Леса. Было нужно, чтобы ОН захотел помочь. И старший следопыт готов был заплатить за эту помощь любую цену, лучше это, чем предстать перед глазами Владыки Зеленых Просторов и признаться в том, что не сберег его сына. Что ж, придется открыть чужестранке один из великих лесных секретов, но это не беда, все равно она никогда не сможет воспользоваться им сама, а если об этом узнает враг, тем лучше, сильнее будет его страх перед Дивным Народом.
Мужчина принялся высматривать нужное ему дерево рядом с узкой, едва заметной для людского глаза тропкой, по которой эльфы шли уверенно, как по удобной дороге. Дуб, береза, заросли орешника, все не то, но вот впереди мелькнула гладкая серо-зеленая кора молодого тополя. Хвала Талерину! Наконец-то!
Свистом велев отряду остановится, следопыт ринулся к дереву и обнял его так страстно, словно встретил давно потерянного друга. Эльфы собрались в нескольких шагах от предводителя и приготовились ждать, догадываясь, что он задумал. В отличие от них принцесса не понимала, что это нашло на вожака остроухих, но готова была простить ему любые выверты за право немного перевести дух.
Тонкие пальцы следопыта бережно поглаживали кору тополя, щекой он припал к стволу, глаза были плотно закрыты, казалось, он весь ушел в некий молчаливый разговор с деревом, а может быть, и со всем Лесом разом.
Аллариль, а именно так звали старшего следопыта, действительно шел по мысленной тропе к сердцу Леса, чтобы изложить свою просьбу. Он чувствовал, что Лес встревожен, даже испуган чем-то, но готов его принять и выслушать. Неспеша, хоть и дорога была каждая минута, следопыт сформулировал свою просьбу. И получил мгновенный — большая редкость в общении с таким неторопливым организмом, как Лес — ответ. Ответ-согласие, даже с нотками облегчения, словно следопыт сделал то, что было нужно самому Лесу. Аллариль расслабился, поплотнее приникнув к коре дерева и приготовился заплатить за свою просьбу, дать силу для осуществления желания просителя. Но вместо того, чтобы почувствовать мгновенную слабость, привычную в таких случаях, мужчина ощутил приток живительных сил. Великий Лес не только распахнул перед отрядом следопытов вход на Быструю Тропу, по которой до города можно было добраться за пару часов, вместо двух дней, но и придал измученным гонкой эльфам бодрости.
Быстрая Тропа — творение естественной магии Леса позволяла значительно сократить срок путешествия по лесной чащобе, но даже эльфы редко пользовались этой магией, предпочитая не вторгаться в святая святых Леса. Зеленый Господин брал за это свою плату, он собирал ее со странников их силой, восполняя ту, что тратил на открытие тайных Троп, а если просьба была, по мнению Леса, неважной, то и плата могла быть очень суровой.
Но сейчас даже Лес признал значительность дела Аллариля, но почему-то вместо того, чтобы обрадовать следопыта, это встревожило его еще больше. Тревога Леса, его готовность открыть Тропу показалась мужчине опасным подтверждением обоснованности собственного беспокойства.
На тропинке и так не слишком светлой из-за густых зарослей кустарника и раскидистых крон деревьев, еще больше сгустились тени, зашелестели листья, словно зашептались между собой, смолкли птичьи голоса, уже ставшие привычными и сопровождавшие отряд своим неумолчным хором. Почему-то принцессе, не смотря на то, что она не сходила с места, показалось, что сейчас она находится вовсе не там, где была еще несколько секунд назад. И это при том, что никакого магического воздействия богиня не ощущала, вернее, магия эльфийского Леса стала для нее уже настолько привычной, что ее легких колебаний она просто не заметила от усталости, ведь в отличие от Дивного народа, Элия, не находящаяся с Лесом в родстве, не получила притока живительных сил.
— Мы на Быстрой Тропе! — восхищенно, с какой-то детской радостью выдохнул Элиндрэль над самым ухом у принцессы. — Я никогда еще не путешествовал по ней!
— Где? — переспросила богиня и тут же, припомнив, что так у эльфов называется вариант естественного растянутого в пространстве портала, ответила: — Да, я знаю, что это такое.
— Тропа поможет нам сократить путь, — впервые за долгое время старший следопыт вновь обратился к Элии, прекратив обниматься с деревом. — Ты же стремилась попасть побыстрее в город?
— Конечно, — спокойно согласилась принцесса.
Кивнув, Аллариль вновь свистнул отряду, приказав ему двигаться вперед. К счастью уже не бегом, а прежним умеренно-быстрым шагом, сломя голову в таких местах не с руки было нестись даже востроглазым эльфам, чувствовавшим себя в любом лесу так же уютно, как дома. Нельзя сказать, что идти по Быстрой Тропе было приятно, но и возникла она не для того, чтобы наслаждаться прогулкой. Необходимость — не всегда лучшая замена комфорту, но принимать ее приходится без споров. Так что, поудобнее закинув на плечо сумку, принцесса снова двинулась по тропинке вслед за эльфами, надеясь только, что впотьмах не свернет себе шею. Это было бы печальным концом для едва начавшейся блистательной карьеры великой богини — погибнуть, напоровшись на какой-нибудь сучок одного из деревьев, которые, казалось, смотрят тебе не только исподтишка в спину, но и прямо в глаза. Впрочем, хоть и пристально, но без злобы и неприязни, пожалуй, даже куда с большей симпатией, чем тот же старший следопыт. Просто дело было в том, что принцесса не выносила таких невидимых взглядов.
Чтобы отвлечься, Элия, не забывая поглядывать под ноги, запустила мысленную сеть и принялась сканировать пространство, думая над тем, а есть ли на этих Быстрых Тропах хоть кто-нибудь живой, кроме нее и компании эльфов, может быть, завалящая мышка или хотя бы землеройка. Но вместо этих невинных мелких грызунов, ее мысленный щуп наткнулся на нечто куда более грозное. Целый громадный клубок спутанных в грязное кровавое целое мыслей и не рассуждающей полубезумной ярости загнанного в капкан зверя.
Не смотря на то, что темп продвижения к городу значительно увеличился, Аллариля не покидало странное предчувствие беды. Следопыт всегда доверял своим инстинктам и теперь они просто вопили о том, что опасность близка. Ох, недаром так тревожился Лес!
— Стойте! — вырвался из груди Элии невольный мысленный крик, охвативший весь отряд, щелкнувший по сознаниям эльфов предостерегающим ударом хлыста. Попутно богиня окружила отряд сорвавшимся с пальцев заклинанием безмолвия, заготовленным на случай очередного уединения с Элиндрэлем.
— В чем дело, чужестранка? — мгновенно обернулся Аллариль, готовый к самому худшему, к тому, что сбылись его предчувствия, что она сейчас явит свою истинную злобную сущность, и отряду придется
