болезненно съежилось. Нет, поцелуй был, как всегда, нежным, но что-то внутри меня сопротивлялось. После признания Елизара с Максом я не целовалась, да и не до того было, но сейчас меня окутал сонм противоречивых чувств. Бессилие и горечь слились с тоской и разочарованием. Темные глаза возникли самостоятельно. Рука Макса обняла за талию, но в моем сознании слилась с другой рукой, о владельце которой думать нельзя. Прикрыв веки, я плотнее прильнула к Фадееву, стараясь выбросить мысли о Елизаре. Стало хуже. Воображение нарисовало лицо Тагашева: он начал обнимать, его губы целовали. От ярко представленного образа мысли помчались вскачь… Кончики пальцев заскользили по его груди. По телу разлилась сладостная истома. Невероятное чувство радости и наслаждения захлестнуло, накрыло с головой. Большая ладонь легла на ребра, высекая во мне искры дрожи. Медленно заскользила выше.
– Чем занималась? – прошептал он, начав прокладывать на моей шее дорожку из поцелуев. Губы мягкие, ласкающие.
Вопрос поставил в тупик. Я потерялась в ощущениях. На миг его рука задержалась под грудью. Я всхлипнула и только сейчас выплыла из темных омутов глаз Елизара. Двойственность, царящая в сознании, напугала. Я дернулась, пытаясь вырваться, но парень удержал.
– Макс, я… – Глядя на него, запнулась. Хотела сказать «не могу», но замолкла на полуслове. Настороженный, обеспокоенный взгляд меня смутил. – Скучала, – сдавленно закончила я.
Да что со мной?! Чувство отвращения к себе подкатило к горлу. Как же низко по отношению к Максу. Такого обращения он не заслужил! Разозлившись на себя, я уже сознательно прильнула к широкой груди.
– Я тоже скучал, забияка, – хрипло прошептал он.
Его рука переместилась на мое плечо, начав играть с лямкой топа. Пальцы проникли под тоненькую ткань, коснулись кожи. Губы вновь приникли к моим, но стали более взыскательными. Обняв его за шею, я зарылась в густые, жесткие волосы пальцами. Грудная клетка Макса вздымалась под натиском громко стучащего сердца. Поцелуй стал жарким, обжигающим.
Минуту спустя парень отстранился.
– Тебе нравятся мои поцелуи. – Он не спросил, а скорее констатировал факт, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Ты… – Макс запнулся и замолчал.
Смотрит странно, словно чего-то ожидает. Неужели признания? «…любишь меня», – мысленно закончила я за него и опустила голову, потому что поняла, что права. «Почему он заговорил об этом?» – пронеслась мысль. И что ответить? Казалось, что может быть проще – сказать всего одно предложение, чтобы осчастливить его. Дать то, чего он так ждет, и ложью это не будет. Но горло внезапно перехватило.
– Да, – ослабшим от ласк голосом ответила я.
Щеки налились прилившей кровью, потому что ответ прозвучал двойственно. Произнести желанных им слов я не смогла. Но, похоже, его удовлетворил и односложный ответ. Он с нежностью очертил мне скулу. Его лицо выражало сразу несколько чувств: привычные тепло, любовь, но одновременно с этим что-то новое. Удовлетворение? Кажется, не ошиблась: весь его вид говорит об этом. Чувствуя себя омерзительнее некуда, я торопливо прикрыла ресницы. Не солгала, но и откровением это не назовешь.
– Читала? – Фадеев заметил учебник, лежащий рядом с креслом.
Стараясь сгладить неловкость, я поднялась, подобрала с пола книгу, положила на компьютерный стол и села в вертящееся кресло.
– Искала что-нибудь о защите нашего клана. Естественно, ничего не нашла. Что было на совете? – сменила я тему.
Еще секунду назад Фадеев выглядел спокойным, но сейчас не выдержал моего взгляда. Отвернулся, уставившись на панель выключенного телевизора на стене.
– Принято решение начать строительство небольшой лаборатории для Колесникова под защитой клана, – наконец сказал он. – Еще поднимался вопрос о таинственной девушке-вампире. Ее будут искать. Хотя, возможно, она сама даст о себе знать.
Удивленно глядя на Макса, я моргнула. Ни о строительстве второй лаборатории, ни о том, что Николай намерен разыскать девушку-вампира, я не слышала. Но ошеломило не известие, а тон Фадеева. Да и узнать я хотела не о девушке, а о практике. Хотя последняя реплика мне не понравилась. «Даст о себе знать», – мысленно повторила я и поежилась. Надеюсь, она это сделает, не вторгаясь в мою голову. Найти ее хочется, а вот терпеть в своем сознании – как-то не очень. Боль от ее вторжения просто кошмарна!
– А практика? – покачивая тапкой, напомнила я.
Лицо Макса застыло, подобно камню. Кажется, вопрос ему не по душе.
– Продолжится, – буркнул он. – Еще две недели вы будете патрулировать мегаполис с Хранителями света. – Внезапно Макс разозлился. Перемена была настолько быстрой, что я растерялась. – Даже Фомин не смог помешать этому безумию! – горячо выдохнул он. – Советники и половина Хранителей не хотят думать о том, что Охотники появятся в любой момент и вы подвергнетесь опасности. Злата, ты должна уйти из академии. Займись живописью, тебе ведь это нравится! – Макс встал, в три стремительных шага пересек комнату и положил руки мне на плечи.
– Ты шутишь? – Я вскинула бровь и неожиданно для себя развеселилась. – Весь клан думает о том, как противостоять Виктору Коншину, а я все свое время буду хобби посвящать, – хмыкнула я. – Вдруг получится нечто оригинальное и своим талантом я напугаю Охотников до самосожжения.
– Я не шучу, Злата. – Макс едва зубами не скрипнул. – Ты знаешь, я никогда не хотел, чтобы ты была Хранителем. Ты едва не погибла! Я не желаю остаться в одиночестве, как Наталья. Не хочу оплакивать девушку, которую люблю!
Я ничуть не смутилась. Ему действительно никогда не нравилось, что я учусь в академии. Разумеется, он переживает, учитывая последние события. Но ведь он и сам Хранитель, должен понимать! Только не понимает. Да что с ним такое? Я пыталась найти ответы на его лице. Злится, но напрасно: ведь давно знает, что это не поможет.
Выбросив когти, я посмотрела на Фадеева кошачьими желто-зелеными глазами, давая понять, что в первую очередь я – верлаф. Сильный оборотень! И это не уровень самооценки – так написано в моем личном деле. «Наставник – Елизар Тагашев, мракаур. Разрешение на личного тренера одобрено главой клана Николаем Вязиным. Занятия проводятся по специальной программе, разработанной наставником. Цель программы – уничтожение Охотников. За короткое время достигла отличных результатов». Звучит веско, а из уст Фомина – и вовсе устрашающе. Я бы даже сильно поспорила, потому что сильной себя не чувствую, но Максу об этом знать необязательно. Мысленно хмыкнув, я очень осторожно провела когтями по его груди, едва касаясь темно-синей рубашки, под которой прощупывалась эластичная ткань костюма для трансформации. Наблюдая за мной, он не шевелился, но не от страха, а от ярости. Очевидно, тщательно борется с желанием сгрести меня в охапку и как следует надрать задницу. Вероятно, мой ответ он прогнозировал заранее. Однако меня это не остановило.
– Неужели ты думаешь, после всего, что произошло, я смогу быть в стороне? Я – Хранитель и навсегда останусь им, нравится тебе это или нет! – спрятав когти, невозмутимо заявила я.
Последующие слова, произнесенные Фадеевым, пришлось пропустить мимо ушей. Обычно так выражаются парни, со всей силы опустившие лом не на землю, а себе на ногу. Правда, Максу пришлось бы уронить что-то более основательное, нежели лом, но смысл от этого не изменился бы. Как правило, при мне он не ругается, но в данный момент реакция оказалась бурной. Не выдержав, я все же рассмеялась, чем заставила его покраснеть до самой шеи. Мой смех разрядил накал страстей, полыхающих в парне. Опустившись на корточки, он присел перед креслом и положил голову мне на колени. Теплая щека потерлась о мою ладонь.
– Давненько ты не выводила меня из себя. И все равно я никогда не смирюсь! Но ты ведь упрямая.
Я довольно улыбнулась и запустила ноготки в волосы, приводя Фадеева в состояние мурчащего котенка.
– Не злись! Практика продлится всего лишь две недели, а после нападения Охотников другие вампиры словно обходят нашу территорию стороной. Да и вы с Елизаром, как обычно, будете сопровождать меня. Ничего не изменилось.
А вот это я сказала, похоже, напрасно. Макс вскинул голову. В синих глазах появилось что-то необъяснимое. Миг, и от котенка не осталось и следа. Стремительное перевоплощение парня в
