сорняков растения.
И я никогда бы не опустился до разговора с этим малолетним невежей, но в нем была искра. Не так, чтобы яркая, нет, такая же бледненькая, как и все остальное. Но настолько это редкое явление среди чистопородных людей, что относиться к таким одаренным, как к обычным людям, просто неразумно. И только поэтому я счел возможным ответить наглецу.
— Для кого два дня? Для королевского возка, запряженного элитными лошадьми? А где у него такой экипаж? Правильно, нет. У него и самой чахлой крестьянской лошаденки нет. Только собственные ноги, обутые в подбитые рыбьим мехом башмаки. Шубы у него, кстати, тоже нет, как и всего остального, что требуется для путешествия в столицу. Спального мешка, мешка с продовольствием, огнива, котелка… Впрочем, у него есть свобода выбора. Если он скажет, что увольняется, я и пальцем не пошевелю, пусть идет. Но сначала пусть положит в шкаф эти штаны, я пока не разрешил ему их брать.
— А ты злой, — хмуро сообщил мне незваный гость.
— Я маглор Иридос, — веско сообщил я, — а вот ты кто такой?
— А я Мэлин, — так же веско произнес гость, и я еще раз порадовался, что заложил в заклинание невозмутимости срок два часа.
Приятно обнаружить, каким предусмотрительным и разумным я умею быть, после того как судьба сунет меня головой в какую- нибудь гадость.
— Я справедливый, — задрал я нос еще выше, — приятно познакомиться. Не забывай, что с этой минуты тебе положено называть меня господин наставник.
— Но нас еще должны представить… — попыталась она спорить, и ошеломленно вытаращилась, выслушав мой ответ.
— Отнюдь. Я считаюсь приступившим к должности с тех пор, как сел в возок, а ты моей подопечной с той минуты, как назвала свое имя. Зачем представлять тех, кто уже представился сам?
— И теперь ты мной командуешь?! Прикажешь бежать надевать платье?!
Возможно, я ответил бы утвердительно на оба вопроса, если бы плохо подумал, но действие зелья продолжалось, и я был необычайно спокоен и благодушен. Прекрасный выход из положения, подумалось мне, и я небрежно пожал плечами.
— Мне все равно, как ты одета. Вернее, так даже удобнее, не будут путаться юбки, когда ты будешь бегать или падать в обморок. А к занятиям мы приступим завтра с утра. Когда у вас завтрак?
— Колокол в восемь, — неохотно буркнула она, развернулась и, не прощаясь, исчезла.
Отправилась придумывать, как побыстрее меня выжить, — совершенно отчетливо понял я по прищуренным глазам и поджатым губам. Ганик точно так же делает, когда изобретает очередную, особо пакостную, каверзу. А кстати, что это он там притих? Пойти, что ли, проверить, а то придется потом расхлебывать последствия его проказ.
Я поднялся с места и отправился в комнату слуг, заглянув по пути в столовую. Там уже не было никаких следов трапезы, зато на столе появилась бежевая шелковая скатерть с кистями и ваза с тремя чахлыми цветочками, наверняка из оранжереи. Пытаются создать уют, значит, хотят, чтобы мне здесь понравилось, — ехидно хихикнул я про себя. Судя по тому, что бастарда оказалась далеко не подарком, остальные наставники давно отчаялись ее кому- нибудь спихнуть. Тем более что у девчонки есть небольшие способности, и я никогда не поверю, что она не пытается развивать их самостоятельно. Используя в качестве подопытных кроликов всех остальных. Точно так, как склонные к рисованию дети расписывают углем шелковые обои на стенах родительских гостиных.
Ганик нашелся в уголке кровати, накрытый с головой одеялом, и мне поневоле пришлось на минутку снять с головы шапочку мага. Ну вот, так я и думал, просто спит, а не переживает, что не получил штаны с чужой… в общем, ношеные.
Некоторое время я стоял в глубоком раздумье, решая — разбудить его немедленно, или так спокойнее? И наконец, выбрал второй вариант. Я тоже устал за время дороги, перенервничал из- за контракта, и тоже хочу отдохнуть, хотя бы те два часа, что остались до ужина. А если разбудить Ганика, отдохнуть уже не удастся, ведь выдавая ему работу, нужно строго контролировать, как рыжий прохвост ее выполняет, иначе потом уже ничто не поможет, кроме магии. Ну а тратить в человеческих землях силу направо и налево считается у нас дурным тоном. Не так- то легко в этих местах пополнять резерв даже маглору со званием мастера.
Но на стандартные сигналки, защитки и сторожки я все же магии не пожалел, ни на минуту не забывая, что в замке есть еще один маг, и, вполне вероятно, ему вменено в обязанности следить за мной и доносить. А потом задал себе время пробуждения, сдвинул в угол свои сундуки, и с чистой совестью лег спать.
Глава 3
В тот знаменательный момент, когда до моих ушей в первый раз донесся звон крепостного колокола, я был уже умыт, одет и причесан. Стоял перед зеркалом в спальне и надевал шапочку мага, такой же неотъемлемый атрибут наших одеяний, как и мантия. Или даже более важный. Если в мантию мы закладываем всего пару- тройку бытовых заклинаний от жары и холода, и несколько защитных, то в украшенную камнями шапочку их вмещается более десятка. И защита нескольких видов, и отвод глаз, и подслушивание, и кошачий глаз — все, что сумеет накастовать хозяин. Но постоянно действует только одно — невозможность снять ее против желания маглора.
Надев шапочку, я оглянулся на шкаф и задумался. Дело в том, что вешая туда свою заслуженную мантию, я обнаружил несколько чужих, и не все они были новыми. Стало быть, кому- то до меня уже удалось отсюда бежать… бросив все имущество. Я знаю только два способа, как это можно сделать, и оба терпеть не могу. Зато мантия мага, оставленная без присмотра на несколько дней, по негласному закону, принадлежит тому, кто ее первым найдет. Однако прежде чем взять хоть одну из шкафа, я должен быть уверенным, что до меня никто не предъявил на них свои права. Потому- то, в конце концов, и надел свою, но на шкаф надежную сторожку все же бросил, через неделю легко смогу проверить, стал ли я богаче.
— Господин маглор! — радостно встретил меня на лестнице Ганик, наряженный в свои самые лучшие штаны, всего с одной заплаткой. — Колокол звонил!
— В столовую слуги наставников не имеют права входить, — осадил я его. — Сейчас выясню, где тебя будут кормить — на кухне, или принесут сюда. Но сразу хочу предупредить, без моего разрешения через порог ты не пройдешь. Тут есть дети, и вот с ними тебе разговаривать нельзя. И играть — тоже. Они незаконные сыновья и дочери покойного короля, и королева сразу казнит каждого, кто к ним сунется. А я оставаться без слуги не желаю, все- таки уже заплатил за тебя.
— А тот… что приходил?
— Не тот, а та. Это Мэлин, дочь короля. И если тебя увидят рядом с ней, можешь начинать читать молитву. Только заранее сообщи мне, кому оставляешь в наследство свое имущество.
— Матушке, — растерянно пробормотал он.
— Как скажешь. — Я прошел мимо него в дверь и сделал замысловатый жест рукой.
Не знаю сам, что он означает, силу я не вкладывал. Но после нескольких прошлых попыток Ганику хватает и простого осознания, что ловушка есть.
На лестнице меня поджидал один из слуг, приветливо улыбающийся мужчина в голубой ливрее. Но с его простодушного лица на краткий миг глянули такие пронзительные глаза, что я похвалил себя еще раз за то, что едва встав с постели, обновил заклинание невозмутимости. Сегодня оно мне уже сослужило верную службу и, надеюсь, выручит еще не раз. Ведь уже понятно, что влип я не просто в болото, а в очень густонаселенное болото. Населенное предрассудками, запретами, этикетами, соглядатаями и прочими сопутствующими мерзостями. А надеялся, что буду в каком- нибудь поместье выводить мышей и тараканов.
— Столовая, господин маглор, — распахнув передо мною дверь, учтиво произнес слуга, но входить я не торопился, вспомнив про Ганика.
— А где ужинают слуги наставников?
