Леди и война. Цветы из пепла

– Он рад?

– Кто ж его разберет. Он хороший парень. Толковый, только… я должен буду взять его с собой. Война меняет.

Оставить Гавина в Ласточкином гнезде не выйдет, это я понимаю. Он взрослый по местным меркам. И место его – рядом с Урфином.

– Деграс до сих пор злится, что я не потащил мальца в город. Но это еще не позор, а вот если и сейчас откажусь, то… он вовек не отмоется.

– Ему не обязательно ввязываться в бой.

– Не обязательно, – согласился Урфин, подбирая еще один шарик. Сколько он их принес-то?

И мы оба знали: Гавин ввяжется, доказывая, что не трус.

– Он вытянулся. Уже выше тебя будет. Забавный такой. Тощий. Костлявый. И вечно хмурый… я постараюсь его уберечь. И от Долэг тоже, заездит мне парня.

Урфин рассказывал что-то еще, о Ласточкином гнезде, которое слишком большое, чтобы Тисса управлялась с ним сама, особенно теперь. Она же, упрямый бестолковый ребенок, слушать не желает о помощниках. Вернее, желает, но где найти таких помощников, которые бы действительно помогали…

…о дочери, которую ни разу не видел, но все же не сомневается, что узнает ее из тысяч других младенцев, потому что она не может не быть особенной.

…о Гавине с его урожденным упрямством, не позволяющим отступать, когда что-то не получается. Хотя получается у него почти все, но он по-прежнему не уверен в собственных силах. И сторонится собак, даже мелких. Прошлое так просто не отступит.

А еще боится, что кому-то покажется, что Гавин – трус.

И это тоже плохо, потому что легко манипулировать, Урфин пытается объяснить, но не находит нужных слов. Конечно, Гавин сам со временем поймет, но до этого момента будет уязвим. Мы оба старались не смотреть на часы, и я уже почти решилась позвать Кайя, когда он все-таки вернулся.

– Магнус будет рад, если ты завтра его навестишь, – сказал Кайя, разглядывая собственные сапоги. Хорошие, только грязные, в разводах, рыжей глине, комья которой останутся на ковре.

Но мне показалось, или Урфин при этих словах выдохнул с явным облегчением?

– В таком случае обязательно. – Он поднял очередной шарик и протянул мне. – Спокойной ночи.

И мы остались вдвоем, Йен, который сполз-таки с подушки, не в счет.

…ты не расскажешь, что случилось?

…не сейчас. Пожалуйста.

…спать?

…да.

Он действительно засыпает почти мгновенно, вот только сон длится недолго. Кайя вырывается из черноты, закусив губу, чтобы не кричать, в поту, со сбившимся дыханием.

…ты здесь… есть… существуешь.

…я здесь, солнце.

Мне тоже страшно: не хочу снова его потерять. Не уступлю ни человеку, ни темноте и, значит, найду способ. Мы оба держимся друг за друга, маленькие взрослые люди.

– Пойдем к камину, – предлагаю шепотом, зная, что сегодня Кайя не уснет.

И он молча поднимается.

Камин почти погас, и серое пятно золы расползлось по черным углям. Кайя наклоняется к самой решетке и что-то шепчет огню, подбрасывая дрова. Я же приношу вино, бокалы и вазу с белой черешней. Здесь она крупная, с маслянистым отливом и почти лишенная вкуса.

– Замерзнешь.

– С тобой – вряд ли. – Я разливаю вино, в отличие от черешни терпкое, почти горькое. Кайя пробует из обоих бокалов. Мы просто сидим, смотрим на огонь, преломленный в гранях бокала.

…ложись, если хочешь.

Кайя медлит, но все же вытягивается на ковре, устраивает голову у меня на коленях. Волосы мокрые, на висках и шее – испарина. Сам хмурый, и все же сейчас ему легче, чем было.

Он сам заговаривает. Спокойно, на углях эмоций, рассказывает обо всем.

…у меня ощущение, что я лбом пытаюсь стену проломить. Стоит подняться, и тут же тычок в зубы и назад… ко всему я, наверное, неисправим. Я должен был его убить. Он лучше, чем кто-либо, понимал, что делает. Договор с Хаотом… всего-то уехать на пару недель. Он же не дурак, отдавал себе отчет, какого уровня игра начинается. И что я эту игру не потяну. Он нас…

…бросил.

Что еще мне ответить?

…он виноват и не собирается отрицать вину. Измена не знает смягчающих обстоятельств. С точки зрения закона, логики и разума мне следует от него избавиться.

Но Кайя не способен убить дядю. А простить не в состоянии.

…я ведь понимаю, почему он это сделал. Более того…

Он ставит пустой бокал на пол и, вытянув руку, касается моего лица.

…я поступил бы точно так же. У меня была надежда, а у него… день за днем, год за годом жить, зная, что однажды не справился, что остался один и навсегда…

Я наклоняюсь, разглядывая собственное отражение в рыжих глазах Кайя.

…и вот появляется призрачный шанс все изменить.

Лотерейный билет с гарантированным чудом, всего-то и надо – отвернуться. Не украсть. Не убить. Отойти в сторону и не мешать. Ведь, возможно, не произойдет ничего непоправимого.

…главное, что нельзя только его обвинять. Я тоже хорош. Слишком сильно на него надеялся. Привык, что Магнус всегда рядом. Поможет. Сделает то, чего самому мне делать не хочется.

…у него был выбор.

…и у меня. У всех, наверное. Сейчас мне снова надо решать. Я сказал, что не трону его пока… и, наверное, вообще не трону. Он бы хотел.

Ну да, признать измену, раскаяться и с легким сердцем умереть, оставив Кайя разгребать последствия.

Его пальцы скользят по шее, расплетают и так распавшуюся косу.

…я не хочу его убивать. Иррационально. Алогично. Но я не хочу. Я дурак?

…тебе подтвердить или опровергнуть?

…я запретил ему выходить из комнаты. Объявил… недееспособным. Но дальше что?

…это ты мне скажи.

Кайя ведь думал, мучительно, весь день, и вечер, и ночь. Перебрал ведь не одну сотню вариантов и знает тот, который будет если не идеален, то к идеалу близок.

Ему просто надо выплеснуть эмоции. И отодвинуть кошмар чуть дальше.

…пока он останется здесь. До зимы. Потом… место Хендерсона свободно.

Он говорит и о должности палача, и о Кривой башне. Не то дом, не то тюрьма.

…именно. Я хочу знать, где он находится и что делает. А еще, наверное, с моей стороны эгоистично поступать подобным образом. Смерть – более милосердное наказание для него. Не для меня. Меня, если разобраться, вообще не должно было быть.

Я провожу по колючим коротким ресницам, теплой щеке, кромке губ.

…ты есть.

…статистическая ошибка. Сегодня я пытался понять, как бы все сложилось, если бы я был…

…более похожим на отца?

…да.

Дотягиваюсь до графина и разливаю остатки вина. Еще и черешня, пусть безвкусная, зато выглядит красиво. И делиться ею приятно.

…я бы осадил Урфина до его чумы…