— Тысяча благодарностей, дорогие мои, — от всего сердца сказала богиня, и ее слова были Силам приятнее самых изысканных славословий.
— Ступай, — милостиво велели они, чувствуя не только горячую признательность, но и нетерпение богини, — не следует заставлять Силы Равновесия ждать.
Последовав мудрому совету, Элия, ни разу в жизни не бывавшая ни в Ладларфе, ни в тамошнем храме, да, что греха таить, даже не слыхавшая об этом месте, воспользовалась Законом Желания, чтобы переместиться по заданному адресу.
Ее приняло оно: темное, не черное, а какое?то совершенно лишенное запаха, ровно–серое, холодное помещение, чьи стены и потолок, если они существовали, терялись в тусклом сумраке столь быстро, что невозможно было определить на глаз размеров. Только собственное дыхание и шелест шагов, тонувший в пространстве, точно муха в янтаре, подсказывали принцессе, что она находится в физическом мире, а не угодила в абстрактное "нигде".
То был странный храм странных Сил, никогда не нуждавшихся в фанатичном поклонении, не вербующих верующих, никогда и ничего не требующих от миров, кроме соблюдения Законов Равновесия. Эти Силы уважали, опасались, старались избегать, хоть и принимали их существование, как одну из самых неизменных реалий Вселенной. Желающих служить им добровольно, в силу внутренних убеждений, почти не встречалось, как правило, на Силы Равновесия "работали" весьма специфичные, не ведающие иной жизни создания, вроде Жнецов, Исчезающих, Теней, либо наемники поневоле, преступившие Закон и вынужденные платить дань искупления. Силы никогда не одаривали своих последователей, они были равно справедливы со всеми, хоть справедливость эта, не людского и даже не божественного толка, больше напоминала форменное безразличие.
— Говори, богиня Мира Узла, — бесплотный, исполненный абсолютной мощи нейтральный голос проник в каждую клеточку ее тела.
— Я прошу Силы Равновесия вызвать для разговора моего дядю, жнеца Моувэлля, ибо у меня есть основания полагать его виновным в недуге, постигшем его сына — Бога Романтики, Покровителя Техники, Лейма Лоулендского, — по существу вопроса выпалила Элия. Слишком неуютно было богине в сплошной серости, чтобы разводить придворный политес, да и вряд ли Силы Равновесия нуждались в пустом славословии.
— Жнеца? — почти удивленно переспросило пространство.
— Да, — уверенно кивнула Элия. — Я знаю, что Моувэлль жив, он оставил семью ради служения.
— А ведомо ли тебе, богиня, что над Слугами Творца не имеют власти кровные узы? И жнецы не врачуют недугов!? — после многозначительной паузы вопросили Силы.
— Ведомо, — смиренно согласилась принцесса и в свой черед поинтересовалась: — Но знают ли об этом узы? Можно ли приказать крови забыть о родстве? Мы полагаем, в Лейме пробудилось наследие отца, и только он может подсказать нам, как быть.
— Доказательства? — коротко и уже задумчиво, без прежней категоричности уточнило серое нечто.
— Он сильно покалечил, едва не убил Бога Войны, принца Нрэна, и собирался убить Повелителя Межуровнья, — с ехидством бросила принцесса, скрестив на груди руки.
— Это серьезный повод признать справедливыми твои претензии, — поразмыслив, констатировали Силы Равновесия. — Мы подтверждаем за тобой право на призыв.
В нейтральных их интонациях не прибавилось тепла, однако богиня смогла уловить оторопь и беспокойство. Но не в обычае у Сил Равновесия было преподносить свои услуги в дар страждущим клиентам. Как правило, шли к ним от полной безысходности, получив отказ в более благосклонных и доброжелательно настроенных инстанциях, поэтому и пререкаться с "последней надеждой" просители не осмеливались.
— Твою просьбу можно исполнить. Готова ли ты заплатить? — прохладный голос быстро восстановил прежние безразличные интонации. Сейчас он даже не столько интересовался мнением принцессы, сколько соблюдал ритуал — неизменное условие переговоров.
— И какова цена? — полуприкрыв веки поинтересовалась Элия, сильно сомневаясь, что речь пойдет о наличных или счете в Лоулендском банке. Правда, иногда Силы просили за свою помощь какие?то особенно ценные артефакты, но, по большей части, требовали компенсации своих трудов в нематериальном эквиваленте. Причем узнать заранее, что взбредет на ум бестелесным коммерсантам, предсказать было невозможно. Это только демоны зандра отличались завидным постоянством и всегда требовали плоть первенцев.
— Твоя услуга Великому Равновесию, богиня, — весьма общо высказались Силы из серого тумана.
— Если не потребуется совершить идущего вразрез с интересами Лоуленда — мира и государства, родичей, или противоречащего моей божественной сути, я согласна, — спокойно и твердо объяснила свою позицию женщина.
— Ты торгуешься? — пространство изумилось настолько, что оставило даже свой холодновато– нейтральный, а по сути равнодушный ко всем и вся тон, подпустив легчайший намек на гневную интонацию, обыкновенно вгонявший самых высокомерных просителей в паническое состояние.
— Нет, только оговариваю рамки, в которых готова действовать, дорогие мои, — пожала печами Элия, нисколько не впечатленная реакцией Сил. Она никогда не боялась их, быть может, потому, что твердо знала: за фасадом показного высокомерия и суровой неприступности даже у Сил самых высоких рангов скрывается чистота, присущая разве что ослепительно–белым божествам и наивность, предать которую невозможно. Принцессе казалось странным, что этого не видят и не чувствуют другие.
— Как ты нас назвала? — растерянно переспросили Силы Равновесия.
— Дорогие мои, — с ласковой усмешкой повторила богиня и сочувственно покачала головой. — Бедняжки, как же вам должно быть одиноко, не поговорить по душам с друзьями, не отдохнуть от этой почти прилипшей к истиной сути холодной маски высокомерия, без которой ни другие Силы, ни прочие сущности не будут воспринимать вас всерьез.
— Ты льстишь? — тревожно пульсируя, робко предположило пространство, не зная, как реагировать на слова богини, которым страшно хотелось верить и было боязно поверить по–настоящему, чтобы не испытывать горечь разочарования.
— Нисколько, вы же умеете чувствовать фальшь, — с мягкой снисходительностью ответила Элия, — В беседах с Силами я всегда говорю то, что думаю. Да, я нуждаюсь в вашей помощи, но никогда не унизилась бы до того, чтобы пытаться заполучить ее обманом, даже таким невинным как ложное сочувствие. Нет, я не собираюсь лестью "сбивать цену". Откажете, значит, буду искать другой путь решения проблемы, и, уж будьте уверены, обязательно найду. Я пришла к вам только потому, что мне казалось неэтичным действовать в обход сложившейся системы. Вы — единственный надзорный орган, хотя бы косвенно контролирующий и контактирующий со жнецами. Я не ваша слуга, дрожать, пресмыкаться или ненавидеть Силы меня ничто не заставит, будь то родной и знакомый Источник Лоуленда или Силы Равновесия. Я веду разговор так, как привыкла говорить с Силами. Извините, если что?то показалось вам обидным.
— Не обидным, — очень тихо, почти шепотом возразили серые извивы туманов, — странным. Ты не такая как все, кто добивается встречи. И… нам это нравится, — последние слова прозвучали на грани слышимости.
— Разве в этом есть что?то постыдное? — вопросила богиня. — Доброе слово приятно любому созданию, бестелесная оно сущность или существо, обладающее физической оболочкой.
Пока Элия говорила, серая невзрачная, официальная тусклость начала изменяться. Она посветлела и приняла приятный жемчужный отлив с просверком белых и черных искр. Ушла промозглая стылость, сменяясь приятным теплым ветерком с ароматом цветов и свежескошенной травы. Храм перестал быть чужим и нелепо–громоздким, в нем появилась строгая красота.
— Жаль, что ты не наша служительница, — меланхолично и с хорошей долей зависти к Лоулендскому Источнику выпалили Силы.
— Напротив, возносите за это хвалу Творцу, — возразила принцесса, прохаживаясь по Храму и изучая его полускрытые в редеющем тумане стены. — Будь я силком рекрутирована на службу или сотворена для этой миссии Творцом, вряд ли мне пришла в голову мысль вести с вами задушевную беседу. Сомневаюсь,
