и заметил, что она странно сидит, кушает: спина прямая, как лом проглотила, манеры ни дать, ни взять – светская львица времен Людовика – Короля – Солнца. И взгляд подстать – высокомерный.
Королевна! Фыр!
Когда это Стася себя так вела? А завтракала отдельно от группы?
– Э э э, – протянул Федорович, не зная, что ответить. Любопытное утверждение, ничего не скажешь.
– Прошла любовь, завяли помидоры? – с презрительной миной спросил Сван у Теофила. – Начнем показательное сожжение отказавших тебе женщин?
– Вы не правильно поняли…
– Да ладно, – отмахнулся. – Не пой мне песни птичка, а то завтра вдогонку к сегодняшнему аутодафе, меня на костер отправишь.
Встал и вышел, выказав тем презрение к графу. Ян потянулся следом, с осуждением глянув на Локлей.
Эти взгляды были слишком красноречивыми, чтобы он не понял, что его не хотят слышать, не желают знать правды.
– Вы в опасности, – прошептал. – А ангел в беде.
Федорович нахмурился, не зная послать ли графа чартером в обратный путь или прислушаться к его словам. Борис задумался, переводя недоуменный взгляд с мужчин на женщину, а Иштван опечалился, интуитивно соглашаясь с Теофилом.
План разведки и попытки сложить одно к другому, найти свою группу, проваливался.
Стася начала обдумывать, что предпринять и заснула. Но выспаться не удалось – Тео завалился в комнату с каким то парнем и начал бурно торговаться. Русанова уже хотела вставить слово и попросить потише общаться, но торги закончились – Филосов получил массивные очки, напялил, скрыв ими пол лица и подкрутив реле с боков начал постукивать пальчиками по стене. Минут десять Стася терпела и дождалась песнопений. Парень бездарно горланил нечто, видимо подпевая тем, с кем общался в виртуале.
Она терпела час и не выдержала села, желая высказаться. Но тут явился вновь тот «торговец» – ввалился в комнату, и, не обратив внимания на Русанову, постучал по очкам Тео.
– Время вышло.
– Давай еще час, – сняв очки, попросил тот.
– Ставка вдвое выше.
– Это почему?
– Потому что уже забили. Откажу, пойду в убытки.
– Блин, – разочарованно протянул Филосов, задумался. Борьба финансов и желания четко отпечаталась в его взоре. Стася подивилась: какие же глобальные вопросы и задачи решает местное человечество! А эти термины? Финансы, убытки, карты, ставка, забили – песня!
– Ладно, – со вздохом отдал прибор и протянул карту. Парень провел ее краем по пазу плоского квадрата, висящего у него на груди и, вернул.
– Квиты. Если что, свистни, – вышел.
Стася не сдержала желчи:
– Жадность победила. Или рачительность? – как это вообще у них называется. – А! Дай отгадаю! Экономия!
– Не твое дело, ублюдок! – зыркнул Тео и лег.
– Ублюдок, – повторила Стася еле сдерживаясь, чтобы не сорваться. Внутри все кипело, звало в бой. Но разум понимал – не она, а местная энергетика начала давить на психику, доводить до пика эмоций. Сама атмосфера академии расшатывала нервы и диктовала свои правила игры: агрессию, уничижение, подавление. Ненависть ко всем и вся.
Нельзя ей поддаваться.
– Ты карту мою не видел? – решила перевести разговор на более спокойную тему.
– А на хрена мне твоя карта?! – взвело мгновенно Тео. – Ты мне что, воровство шьешь?!
– Шью? – наморщила лоб.
– Да! Приписываешь свои подвиги мне?! Сам влегкую тащишь, а на других пеняешь?!
Стася задохнулась от возмущения и попыталась успокоить себя, напомнив, что ее принимают за другого человека. Однако это несильно уняло возникшую неприязнь и обиду. Последнюю, так остро, до слез, до желания накричать, женщина в жизни своей еще не испытывала. И вспомнила – именно так она обижалась один раз… на Чижа из за какого то алтына! И поразилась самой себе, открывшемуся факту, осела.
– Извини, никто тебя ни в чем не обвинял. Я просто спросил. У меня мысли не было, что ты мог украсть или взять без спроса, – сказала. – Прости, я не хотел обидеть тебя.
Парень открыл рот и закрыл:
– А неслабо я тебя приложил сегодня, – протянул задумчиво.
– Возможно.
И засмеялась, вспомнив как пыталась получить обычную помощь у медика. Работы то на минуту! Но карты нет и отползай. Ай, молодца! Хор рошая система – в ней выживет сильнейший… и подлейший. Последних видно воспитывают наподбор, а академия, как инкубатор.
– Почему ты здесь? – пытливо уставилась на Тео.
– Тупой вопрос.
– Какой есть. Ответь. Неужели трудно?
– А сам не знаешь?
– Хочу услышать от тебя.
– Ладно, умник, – сел и сложив руки на коленях, воззрился на женщину. – Я стану офицером, – сообщил как великую тайну, как имя Бога вслух сказал.
– Здорово. В чем прикол?
Парень прищурился, изучая ее: издеваешься? – четко высветилось в глазах.
– Тебе понятно, не понять, ты же у нас элита. Особый – сур! А мы утилитами родились. Асуры.
– В смысле четыре руки, восемь ног, мозг в районе пятки размером с грецкий орех, а вместо крови кислота?
Парень скривился:
– Тебе чего надо, а? Что ты изображаешь? Куда клонишь? А! Понял! – хлопнул себя по колену. – Решил мученика сыграть, угнетенного и доведенного асуром до психофизического истощения. Показательная акция, да? Решил теперь так меня из академии выкинуть. Не получиться!! – рыкнул в лицо.
– Не понял, – честно призналась Стася, немного забавляясь.
Как он испугался, как завелся, придумав сам себе проблему и вот готов в бой против всех ветряных мельниц, что встретит. А если не встретит – построит. Построит сам, сам победит.
Чудесная система мышления, и времяпровождение ничего себе, занимательное.
Главное – не скучно.
– Не играй со мной. Оттого что ты считаешь меня дураком, я им не стал. Ничего у тебя не получится.
– Конечно, – улыбнулась. – А знаешь почему? – спросила шепотом заговорщика. Поманила пальцем глупого. – Потому что я ничего против тебя не имею и не задумывал. Прикинь?
У Тео тик века образовался. Парень силился понять и не мог, файлы неимоверно глючило.
– Хочешь сказать, что просто так решил помучиться? Не пошел на регенерацию, потому что нравится разукрашенным ходить, а не потому что вместо проспекта об угрозах асуров ходишь? Не готовишь показательных акций?
– У меня карты нет. Потерял, – развела руками Стася, не переставая улыбаться. Сама не понимала, но отчего то ее умиляла нервозность Тео – Чижа, его мучительные изыскания того, чего нет и готова была заключить пари на срок, когда он сам дойдет до понимания, что сам себе придумывает. Пари – на год минимум. Раньше не сложит – не тем разум занят.
– Не смеши. У тебя этих карт как оберток от галет в утилизаторе.
– Извини. Мне с ним сейчас не сравниться.
