локтем толкнула. Стриж пролетел мимо даже не задев женщины и влетел бы в дверь с разбегу, но как назло в этот момент в душевую вошел Тео и обеспечил своей грудью мягкую посадку голове Стрижа. Рев, разворот и тот понесся вновь на абордаж.
Шутить ни времени нет, ни сил – вымотал ее спарринг.
Стася в последний миг отклонилась и вложила в удар по спине все силы что остались. Стриж впечатался в раковину животом. Охнул, согнулся и оставил вмятину в зеркале лбом, но не угомонился. Пришлось ткнуть под челюсть пальцами, вывести из строя надолго.
Тут Шатун попытался встать. Стася заняла стойку, готовая ударить кулаком в лицо, но парень оказался разумным, ладонь выставил: все, закончили, я не при делах.
– Похвально, – перевела дух – самой бы лечь и чтобы минут двадцать никто не трогал, даже мимо не шуршал. А лучше на час залечь или на сутки.
Парень вытащил карту и протянул:
– Мир.
А пожалуй эту карту не зазорно взять, – смекнула Стася. Взяла. Следом фрэш протянул Соня:
– Я тоже пас.
– Ладно.
Тот рванул к умывальнику прямо по товарищу, начал спешно смывать кровь с лица и вправлять нос. А Шатун ощупал карманы Стрижа, достал пачку карточек и подал белую Стасе:
– В расчете.
– Подходите если что, – отмахнулась вяло и потащилась прочь, надеясь доползти до столовой и поесть наконец то впервые за несколько дней. Тео на пару секунд задержал ее, не сразу освободив дорогу. Посмотрел сверху в низ на женщину, потом на приводящих себя в порядок парней и нехотя отодвинулся. Замешательство в его глазах ничего Стасе не сказало. Она даже не задумалась – сил просто не было. И цель другая – подкрепиться.
– Проводить? – услышала вдруг.
Чудеса! – покосилась на Филосова. Выставила карту, зажав меж пальцев: на, ты этого хотел?
– Да ладно, – буркнул, будто через силу. – Мне все равно туда же.
– Куда?
– В столовую.
– Попутчик, значит, – усмехнулась и чуть не рухнула. Тео поддержал. Миг и словно смутился, сам себя отдернул – выпустил Стасю. – Спасибо.
Парень покосился и задичился, нагнал на лицо хмари.
– Забодал уже со своим «спасибо». Что за слово заморское? Откуда выкопал? Пантуешься все, – проворчал.
– Спасибо – спаси Бог, благодарю – дарю благо, – пояснила вяло. Промолчать бы, силы поберечь, да не могла.
– Ты и даришь? – поморщился не веря. Недоволен был – чего полез? Чего от фрэша отказался? За каким сопровождать вызвался? И главное – кого?!
Злился на себя и не замечал, что не идет – плетется рядом со Стасом, готовый поддержать, если тот падать будет. Шатало того, будь здоров, удивительно, что вообще идти мог, а что дружков своих уложил – вовсе чудеса. Только их не бывает, это точно. Значит не спроста свои грызться начали, смысл в том есть. Другое, что Тео пока его не понять, но он подстраховался, стоп визуал приобрел, так что во всеоружии. Пусть только Стас в его сторону дунет – тут же уберет. Хватит терпеть.
А что они вместе сейчас идут, вроде как друзья, даже на руку. Почти рекламная акция – мы помирились! Пусть потом докажут, что Тео помог «дружку» уйти. И мысли не возникнет.
Стаса качнуло на повороте и Тимофей придержал того, ладонь нечаянно легла на талию. Всего одно мгновение, одно касание, и парня как током прошило фантастической догадкой, от которой даже ладони вспотели. Он потер их о бедра не веря самому себе, покосился на Аржакова – да нет же, Стас это. Вон и родинка на шее за ухом… Но какая тонкая талия, изгиб плавный – женский!… Может, показалось? Показалось…
Ладонь же сжалась в кулак, храня память секундного прикосновенья.
– Ты это… – занервничал, а что сказать хотел, еще не придумал. – Стас…
Стася отмахнулась – она увидела Гаврика, который дежурил на своем привычном месте у столовой, и направилась к нему, сунула в руку одну карту.
– Это…чего это…
– Иди, – кивнула в сторону залы. Парень обалдело посмотрел на нее и сорвался с места. Тео постоял, глядя ему вслед, головой качнул:
– Повезло, дураку. Всех одарить решил? «Дарю благо», – передразнил.
– Что можно на этот пластик? – выставила Стася картонку.
– А ты не знаешь? – взгляд Филосова был пристальным, слишком въедливым, чтобы не заметить, не насторожить.
– Забыл! – отрезала.
– Да?… На фрэш ты можешь питаться в столовой номер два два дня…
– Ipi?
– Час.
– Достанешь?
– На сегодня?
– Да.
– Ладно.
– Спасибо.
Тео поморщился и пошел в столовую.
Вторая зала была много хуже первой. Маленькие столики, неудобные, допотопные выдвижные табуреты. Один плюс – народу мало. Трое курсантов, незнакомых ей, и Гаврик.
Стася пробежала взглядом по ряду наименований блюд, не нашла ни одного знакомого ей и набрала наугад, куда палец ткнул. А потом зависла над подносом, изучая полученное и пытаясь определить, что чему соответствует. Наименования не сходились с видом, вид с пищей.
– Это едят? – с долей недоверия и испуга спросила у Тео. Тот одарил ее хмурым взглядом, забрал свой поднос и двинул к столу. Женщина за ним. Расположилась напротив, оглядела его пищу – тоже не деликатесы и смело сунула в рот ложку с суспензионной массой серого цвета. И так и осталась сидеть с пищей во рту, не зная умереть ли лучше с голоду самой или отравиться этой едой? Проглотила с трудом и уставилась на Тео:
– Это молотый пластид?
– А ты хотел ханьям из омаров?
– Не до жиру в общем то, – передернулась. – Но не до такой же степени, чтобы химическую таблицу есть?
– Нормальная пища, – заметил, уминая пластичную массу цвета тины. Стася поковырялась в своей порции, попробовала другое блюдо, напоминающие видом жаренные водоросли и чуть не подавилась. Запечалилась над пищей, оставив ложку.
– А а?… Можно состав узнать? После этого вообще, живут? – морщась, покосилась на суспензию в своей тарелке.
– Биологически активная барацелла. Сытно.
– Ага?… Это единственные требования к пище?
– Слушай, чего ты хочешь? – прошипел. – Не нравится, иди в соседний зал: один фрэш, один обед. Какие проблемы?
– Жить хочу, – призналась.
– Животик нежный? – скривился презрительно. – А по мне, вкусно. Не голодный ты. С голодухи тебе бы это райскими плодами показалось. У нас в зоне и такое редкость 80 % синтетического суррогата сои, а здесь только 20 %, остальное натуральный соевый белок с биовитаминными добавками. Нормально.
– Угу, – с тоской посмотрела на пищу и взяла ложку: извини желудок. Всплакнем потом вместе. – Ты
