— Спасибо, — улыбнулся я. — Вы не представляете, что это для меня значит.
— Представляю, — смотритель улыбнулся мне в ответ. — Коли такая подпись на разрешении, сложно недооценить желание. Вам что-нибудь еще понадобится?
— Разве что пара свечей.
— Тогда я принесу свечи и посмотрю еще что-нибудь из нужных материалов.
— Спасибо, — кивнул я, наблюдая, как захлопывается дверь за широкой спиной Патоцко.
Что я хотел выяснить, просматривая этот старинный фолиант на незнакомом языке? Языковедом я не был, скорее наоборот. Если бы не камень ментора, то и сейчас бы разговаривал, коверкая слова и неправильно расставляя ударения. Вздохнув, я перевернул первую страницу и расплылся в счастливой улыбке. Язык тут был мне хорошо известный, русский язык. Несколько странноват, несколько нетрадиционен, но читать я мог без труда.
«Бортовой журнал спасательного челнока „Ястреб-4“» — значилось на первой странице.
Катастрофа, развернувшаяся на страницах бортового журнала, хранившегося в запасниках королевского хранилища как древний фолиант, достойна была по меньшей мере экранизации. При ближайшем рассмотрении страницы в журнале оказались из тонкого пластика, а буквы как будто вытравлены с использованием паяльника и чернил. Фолиант можно было бы забросить в стиральную машину, и после отжима на тысячу оборотов он вряд ли стал бы выглядеть хуже. Старая добрая капитанская привычка всегда и везде вести бортовой журнал не исчезла даже с приходом высоких технологий, потихонечку, медленно, но верно вытесняющих своего хрупкого бумажного конкурента.
В первой записи бортового журнала значилось:
«Я, командир исследовательского судна „Новая Гвинея“, Мартин Шон, беру на себя командование спасательным челноком „Ястреб-4“ третьего сентября четыре тысячи девяносто восьмого года.
Десять часов назад „Новая Гвинея“ была подвергнута вероломному нападению со стороны арторианского боевого шлюпа, а так как она являлась лишь исследовательским судном, имеющим пассивную защиту, то была подбита и рухнула в океан.
На счастье или на беду, но до челнока успело добраться четверо членов экипажа, а именно: Сергей Мартынов — астронавигатор, Николь Балтисон — физик-ядерщик и Денис Прокотько — робототехник. Остальные члены экипажа мертвы с вероятностью в девяносто семь процентов».
История человечества, а это было именно человечество, можно было не сомневаться, потрясала и ужасала. Как я смог почерпнуть из бортового журнала, серьезные исследования по освоению и колонизации космоса закончились в трехтысячном году, после чего большая часть людей переселилась во внешние колонии на Марсе, Луне и ряде других планет и спутников. Выйдя в космос, люди нашли не только новые знания, но и нового врага, расу арторианцев, далеких предков людей, значившихся во всех хрониках как Предтечи. Первые гуманоиды оказались беспощадными и беспринципными и не позволили своим молодым сородичам беспрепятственно покорять просторы галактики. Они даже не вступили в диалог, не отозвались на предложение мира. Просто атаковали. Арторианская армада вошла в Солнечную систему с одной лишь только целью. Уничтожить.
Что было причиной столь явной жестокости и геноцида, объяснить никто не брался, но после недолгой, но кровопролитной войны от десяти миллиардов землян, марсиан, лунар и прочих остались жалкие десять тысяч. Те погрузились на оставшиеся корабли, прихватив с собой все знания и артефакты, и попытались бежать, но были настигнуты ударными челноками Предтеч и вынуждены были уйти в черную дыру, природу которой так никто и не смог исследовать. Именно так они и оказались на этой планете.
Нет, конечно, не все. Убийцы последовали за ускользающей жертвой и, настигнув беглецов на границе системы, аннигилировали десять кораблей из девяти. У «Новой Гвинеи» был поврежден маршевый двигатель, но капитан Шон смог довести гибнущий корабль до оказавшейся в пределах видимости планеты со схожим содержанием кислорода в атмосфере, и только потому, покидая умирающий корабль на маленьком спасательном судне, они смогли беспрепятственно, не замеченные арторианскими радарами, совершить посадку и остаться в живых.
Оставалось понять, каким образом журнал из далекого будущего смог оказаться в далеком прошлом, а с ним четыре землянина и рухнувшая в океан «Новая Гвинея». Неужели виной тому послужил отчаянный рывок сквозь черную дыру? О причинах столь странного и загадочного события оставалось только гадать. Единственное, что смущало, так это некий запасной вариант, о котором упоминал капитан. Он во что бы то ни стало хотел достать с борта утонувшего космогиганта некий таинственный прибор, обещавший спасение и надежду. Для прибора требовался реактор «Гвинеи», так как энергозатраты у него были колоссальные.
В один миг меня осенило. Нет, скорее током шибануло или кто из мудрых пинок под зад отвесил. Ну конечно, конечно, чертов ты идиот. Дверь, врата, вот что хотел достать капитан с морского дна, и то, что ты сейчас сидишь тут и читаешь эти строчки, говорит о том, что у них получилось. Они выжили, они сотворили другой мир. Они каким-то способом смогли повторить облик своей материнской планеты, вновь дав ей этих неразумных детей.
Я с ужасом уставился на лежащий передо мной манускрипт. Нет, не журнал лежал передо мной. Библия, библия этого мира. Слова и поступки тех, кто пришел со звезд. Смерть шла за ними по пятам, но они выжили, справились и преуспели. На пластиковых страницах была история этой планеты.
Вышел из хранилища я только под вечер. Хотелось выпить, еще сильнее курить. Больше всего, впрочем, хотелось почувствовать деревянное цевье в руке и тяжелый подсумок на поясе. Старые добрые армейские времена, времена праздного существования, бесконечных тренировок и отсутствия инициативы. В армии не надо думать, за тебя думают командиры. Солдату не нужен мозг, а вот острый глаз и крепкая рука кстати.
Теперь я расплачиваюсь, ибо жизнь все больше и больше заставляет шевелить тем самым закостенелым от бездействия серым веществом. Тренировать нужно было нейроны, задачки решать, кроссворды. Может, сейчас полегче было бы.
Ну какой же я был дурак?! Господи! Ответы на все вопросы лежали на поверхности. Главы огромных корпораций, рука об руку с военными и спецслужбами воспользовались этими чертовыми вратами и обнаружили вдруг, допустим внезапно, что за порогом неизведанной планеты существует другая, похожая, но крайне отсталая цивилизация.
Дальше началось самое интересное и удивительное. Вместо того чтобы задавить недавно открытый мир военной мощью, они вдруг пошли на контакт, организовали взаимовыгодное сотрудничество. Зачем им все это понадобилось? Какого черта они не взяли планету просто по праву сильных? Может быть, взрослеет человечество? Понимает, что силой решается не все, а может, невыгодно это тогда было. Что тут такого? Папуасам бусы, они тебе жемчуг. Зачем что-то добывать, если можно взять это даром, а тебе за это еще и приплатят. Ну и, конечно, «Новая Гвинея», лежащая на дне океана. Вот их истинная цель.
Нужно было срочно поделиться своими открытиями с Зиминым, выработать новый план в свете вновь открывшихся обстоятельств. Во мне все кипело, бурлило и ходило ходуном. Я прикоснулся к величайшей тайне этого мира.
Вытащив из кармана сигарету, я щелкнул зажигалкой и, подозвав носилки, взгромоздился на мягкое сиденье.
— В представительство Подольских, и поживей. Полновесный золотой, если доедем за пять минут.
Барон меня так и не дождался. Получив из рук слуг свежий камзол и брюки, он перекусил на скорую руку и отправился в свой особняк, успокоить родных и близких. Зимин, впрочем, заручился его согласием прибыть на обед в четырнадцать часов следующего дня. Насильно задерживать Грецки Славик, разумеется, не рискнул.
Поговорить с Зиминым у меня, к сожалению, сразу не получилось. Торговые обязательства, будь они прокляты, вцепились в горло стальными щипцами и не отпускали до позднего вечера, пока за окном окончательно не стемнело, и круглолицая луна не высветила мир в новом холодном и загадочном свете.
