Катерина легонько фыркнула, но возмущаться, собственно, было нечем, и она угомонилась.
Между тем глайдер оторвался от земли.
На лобовом стекле появилось изображение – видимо заработали сканеры-инфракрасы.
Впереди и вправду был лес. Или огромный парк.
Не тот ли, где произошло покушение?… Центральный…
Эвакуатор не стал поднимать машину высоко, и они некоторое время летели над самыми верхушками деревьев.
А потом мир вокруг исчез.
Впрочем, продолжалось это не более секунды – мир снова появился. Он казался слегка неверным и расплывчатым, и Осетр понял, что эвакуатор заключил машину в оболочку силового поля. Это была разновидность кокона Фогеля, но более мощная. Потому и мир исчез – поле было совершенно непроницаемым.
А теперь изображение шло со сканеров, установленных на конце длинного носа глайдера – только этот кончик, размером с булавочную головку, и находится за пределами кокона.
Весьма необычный глайдер… Самая настоящая шпионская машина! Такие стоят немереных денег.
А потом земля вдруг стремительно унеслась вниз, и Осетр понял, что это и вовсе не глайдер. Спину и не думало прижимать к спинке кресла, а при таком ускорении перегрузка должна была превысить десяток «же».
Катерина что-то пробормотала, но Осетр не расслышал. И не стал переспрашивать. Скорее всего, она тоже была удивлена…
Да, это был вовсе не глайдер – их не оборудуют нейтралинами такой мощности, – это был микрошаттл. И сей факт означал одно: супругов Криворучко (вернее, уже Пушкаревых) эвакуируют с Новой Москвы в обход официальных каналов. А сей факт означал другое: эвакуация официальными каналами стала слишком опасной для будущего императора. Так и запишем…
Вокруг быстро светлело. А потом из-за края горизонта выскочила закатившаяся Чертановка, и ночь превратилась в день.
– Мы в космос уходим? – удивленно спросила Катерина.
Эвакуатор не ответил.
– Мы уже на границе космоса, – сказал Осетр.
– Ничего себе!
Надо думать, Катерина никогда не стартовала с планеты на таких аппаратах.
Осетр усмехнулся.
Как будто он сам стартовал!.. С помощью «шайбы» было – когда с Крестов ноги уносил, а вот так…
Небо снова почернело, но это уже была чернота открытого космоса.
И тут на пульте вспыхнул малиновый огонек, а бортовой ИскИн объявил приятным женским голосом:
– Внимание, пилот! Угроза обнаружения посторонним сканером… Внимание, пилот! Угроза обнаружения посторонним сканером.
– Понял! – сказал эвакуатор и вполголоса выругался.
Катерина повернула к мужу залитое солнечными лучами лицо. В глазах ее определенно рождался страх.
Осетр подмигнул супруге, хотя и у самого на душе кошки скребли. «Росомашье» чувство тревоги молчало, но в космическом пространстве оно, как известно, бесполезно. Иначе бы все «росомахи» командовали военными кораблями.
– Внимание, пилот! – В голосе ИскИна послышались тревожные нотки. – Обнаружение посторонним сканером осуществлено… Внимание, пилот! Обнаружение посторонним сканером осуществлено!
Эвакуатор снова выругался. И добавил:
– Ну, родная моя машинка!.. Выноси!
На пульте перед ним вспыхнул новый огонек, на сей раз зеленый. И раздался мужской голос:
– Внимание! Неизвестный объект, находящийся в орбитальном секторе семнадцать! Приказываю немедленно заглушить двигатель! Лечь в дрейф! Снять защиту! Приготовиться к досмотру!
Голос был жестким и безапелляционным.
– Кто это говорит? – спросила Катерина.
– Флотские, – отозвался эвакуатор.
– Что будем делать? – спросил Осетр.
Эвакуатор вдруг задорно улыбнулся:
– Уносить ноги, господа.
Он коснулся сенсоров на пульте, и Осетра слегка вдавило в спинку кресла: нейтралины уже не могли погасить перегрузки полностью.
– Ускорение в пределах красного сектора, – доложил ИскИн. – Опасно! Немедленно уменьшить уровень ускорения.
Пилот стремительно ткнул указательным пальцем правой руки очередной сенсор.
– Система безопасности блокирована, – тут же отозвался бортовой ИскИн. – Будьте внимательны, пилот! Возможно катастрофическое превышение нагрузки на нейтралины!
Хорошо было только одно – если нейтралины не справятся, никто из пассажиров даже не успеет осознать это. И ничего не успеет почувствовать.
– Неизвестный объект, находящийся в орбитальном секторе семнадцать! – снова раздался мужской голос. – Немедленно заглушить двигатель! – И добавил с усмешкой: – Куда ж ты, дурашка?! На этой посудине далеко не уйдешь! Я даже стрелять по тебе не буду, дождусь, пока у тебя аккумуляторы сдохнут, и возьму тепленьким.
– А ху-ху ни хо-хо? – отозвался эвакуатор.
Он явно знал, что делал.
Осетр оглянулся.
В заднем стекле-видеопласте была видна быстро удаляющаяся громада, в абрисе которой угадывались формы крейсера Имперского звездного флота.
Да уж, от такой махины не скроешься… Командир крейсера не зря подтрунивал над беглецом.
И неудивительно, что их засекли. Сканеры крейсеров способны обнаружить монету на расстоянии в несколько миллионов километров. Так что незащищенный коконом нос машины со столь малого расстояния обнаружить было нетрудно.
Вот только что крейсер делает возле Новой Москвы? Обычно корабли такого класса барражируют ближе к границам планетных систем…
На сердце уже не кошки скребли, там царил самый настоящий, полновесный, всеобъемлющий страх.
На какое же чудо этот парень надеется? Что у него на уме?… Но ведь на что-то он определенно надеется…
Кабину залило багровое сияние, эвакуатор пробежался пальцами по сенсорам, и перегрузки уменьшились.
Осетр снова обернулся.
Крейсер по-прежнему отставал, но уже медленнее.
Торопиться ему было незачем, он мог поиграть с микрошаттлом, как кошка с мышкой. Посудина, на которой летели беглецы, не способна уйти в прыжок, и деваться ей из евклидова пространства было попросту некуда.
На что же надеется эвакуатор? Или все-таки этот микрошаттл имеет такие возможности, о которых флотские и не догадываются?
– Они нас догонят, – простонала Катерина с мукой в голосе.
Впервые она боялась столь сильно и столь откровенно.
Осетр не выдержал, повернулся к ней и крепко обнял за плечи. Она заглянула ему в глаза, и он снова подмигнул ей. Катерина всхлипнула и уткнулась мужу в грудь, словно страшилась увидеть неизбежное.
– Ах вот ты где! – воскликнул эвакуатор.
Осетр оторвался от жены и посмотрел вперед. Сначала он ничего не увидел, но потом обнаружил вдруг,
