потеснив „Гессенскую Муху“». Мы переглянулись с Катей, и та чуть улыбнулась глазами, показывая, что все прекрасно поняла.
Через двадцать минут мы, после того как привели себя в надлежащий вид, в сопровождении Ольги и ее телохранителя шествовали по коридорам Мариинского дворца к покоям вдовствующей императрицы, которая после сообщения о нашем прибытии, для порядка сделав паузу, пригласила на личную встречу.
Хм, давно так не волновался, хотя вроде как совсем недавно так же шел на встречу к грозному наркому внутренних дел Берии и к Сталину, но тут был немного другой случай. Если советские вожди выдвинулись на свои руководящие посты благодаря личным качествам, выжив в кровавой междоусобной войне, уничтожив себе подобных, то вдовствующая императрица Мария Федоровна относилась совершенно к другому типу правителей — они столетиями учились управлять, контролировать свои слова и вкладывать дополнительный смысл во многие фразы. Они не вошли в политику, выскочив на волне смуты и гражданской войны, они в ней родились и жили до самого последнего вздоха, понимая, какая ответственность лежит на их плечах. Правда, и это стало отходить на второй план, и тому пример великие князья, погрязшие в распутстве и безделье, что повлекло за собой кризис правящей власти в России, который привел к безумию революции. Поэтому сейчас мне предстоял достаточно серьезный экзамен не только как руководителю военизированной организации, имеющей большие возможности, но и как человеку, перед которым стоит задача в решении серьезных политических вопросов.
Я шел чуть сзади княгини Ольги, которая не то чтобы спешила, но быстро шла к покоям своей матери. После стука двери открылись, и мы вошли в красиво убранную комнату, с покрытым скатертью столом, за которым сидела Мария Федоровна. По стоящим на столе чашкам чая из дорогого сервиза было видно, что она только что с кем-то чаевничала, но быстро избавилась от собеседника — в паре чашек еще оставался недопитый чай. Глубоко вздохнув, как перед прыжком в холодную воду, сделал шаг вперед и встал по стойке смирно, показывая тем самым свое уважение.
Мария Федоровна, как гостеприимная хозяйка, вышла из-за стола и, сделав пару шагов, остановилась, соблюдая меры приличия. Ольга, пройдя немного, зашла за спину императрицы, как бы спрятавшись за матерью. Хм, интересная расстановка. Хозяйка несколько мгновений с интересом рассматривала меня и мою спутницу.
— Вот вы какие, господин полковник. Ольга много про вас рассказывала. В это трудно поверить, но в том, что вы постарались донести до нас, слишком много подробностей, которые можно будет проверить в ближайшее время, чтобы как минимум относиться к вам с достойным уважением.
«Да. Тетка весьма и весьма интересная. Сразу дала понять, что шарлатанами нас не считает, но хотела бы проверить наше происхождение и получить какие-либо ощутимые доказательства наших, так сказать, предсказаний».
— Ваше императорское величество…
— Не стоит себя мучить, Сергей Иванович, — она мягко перебила меня, — вы же не мой подданный и, как я знаю, не привыкли к титулам, поэтому и вы, и ваша спутница в неофициальной обстановке можете называть меня просто по имени-отчеству. Представьте вашу милую спутницу. Если не ошибаюсь, это ваша соратница, прапорщик Екатерина Артемьева?
— Так точно. Прапорщик Артемьева Екатерина Анатольевна.
Женщины есть женщины — они обменялись оценивающими взглядами, и я чуть не усмехнулся. Уж слишком у Кати в глазах было мало почтения — ну настоящая смертоносная тигрица. Хозяйка это заметила, но сделала вид, что ничего не произошло.
— Как мило. Наверное, у вас там много женщин служит, может, в этом что-то есть. Присаживайтесь, вы же не против выпить с дороги немного чаю.
Когда мы расселись, она снова попыталась прощупать Катю, как бы между прочим спросив:
— И как вы, Екатерина Анатольевна, попали в армию?
Вопрос был с подтекстом. Но она не на ту напала.
— Я работала на военном коммутаторе телефонисткой, когда убили моего жениха. До войны занималась стрелковым спортом и поэтому сумела попасть в разведроту бригады морской пехоты Черноморского флота в Севастополе, а чуть позже оттуда перевелась в спецотряд, тогда еще капитана Оргулова, — и кивнула в мою сторону, — на должность снайпера.
— Вы, наверное, замужем?
Получив утвердительный кивок, вложив в голос как можно больше участия, продолжила допрос.
— Как же служба сочетается с семейной жизнью?
— Нормально. Сын с нянечкой на базе, муж воюет со мной.
Хозяйка намек поняла, но улыбнулась чему-то своему и, сделав маленький глоток чаю, поставила чашечку на блюдце и мягко ответила:
— Ольга мне говорила, что вы весьма интересная девушка, воин, настоящая валькирия. Я вижу, что она не ошибалась…
Она сделала паузу и перевела взор на меня.
— Сергей Иванович, все, что мне сообщила дочка, звучит страшно, неужели всё так и будет? Николая вместе с семьей убьют?
— Это революция. Вспомните Францию, как там массово уничтожили всю знать. Только в России все будет еще страшнее — совершенно другой масштаб. И я не пугаю, это объективная реальность, если, конечно, не предпринять каких-то шагов.
На холеном лице вдовствующей императрицы отразилась некая тень недоверия, но она слишком хорошо умела владеть собой, поэтому мне пришлось сделать решительный шаг.
— Давайте сделаем проще. У нас есть несколько фильмов на эту тему, где в доступной форме все изложено, и после просмотра я готов ответить на любые вопросы, прежде чем мы перейдем к обсуждению перспектив изменения ситуации.
Я повернул голову.
— Катя.
Та открыла дипломат и достала из него планшет, подключила к нему наушники и быстро проинструктировала Марию Федоровну о назначении каждого девайса и, мазнув пальцем по экрану, запустила один из фильмов. Та, видимо, по рассказам дочери примерно представляла наши возможности, поэтому спокойно воткнула наушник в ухо и внимательно стала слушать и смотреть откровения из будущего. Я даже ухмыльнулся: в этом времени нам приходится быть чуть ли не настоящими сетевыми продавцами, которые продают информацию из будущего.
Пока вдовствующая императрица, нахмурившись и побледнев, смотрела фильм, Ольга посчитала своим долгом нас немного развлечь. Поэтому мы отошли в сторону, чтобы не мешать, и попытались поговорить, но разговор не клеился. Она заметно нервничала, а я не мог понять причины такого поведения.
— Ольга Александровна, скажите, почему вы так нервничаете?
Она немного смутилась, я слишком прямолинейно и, можно сказать, неподобающе задал вопрос, но она не обиделась.
— После нашей встречи и путешествия в другой мир я не могу нормально спать. Мне снятся кошмары. Миллионы людей, и все из-за нас, из-за нашей беспечности, но чем мы можем помочь? Я ведь как могу помогаю людям…
— Это не ваша вина. Мы же с вами это обсуждали. Тут виноват мощный системный кризис власти, подкрепленный постоянной разрушительной работой иностранных разведок и персон влияния. Да, Россия уже катится к пропасти, и нужно срочно принимать меры.
— Какие?
— Давайте дадим вашей матушке ознакомиться со всеми материалами, а потом подумаем, что можно предпринять в нынешней обстановке. У нас есть определенные предложения, и думаю, что ситуация не настолько безвыходная.
— Спасибо, Сергей Иванович, мне почему-то кажется, что не все потеряно.
— Я тоже так думаю, поэтому давайте не будем нервничать и попробуем настроиться на позитивный результат.
Прошли долгие три часа, за которые Мария Федоровна смотрела фильмы и тщательно перечитывала
