— На аналитиков сейчас и так колоссальная нагрузка. Может, дипломаты смогут разобраться. Тарайцы ведь ничего прямо не скажут. Никогда. Они всегда говорят экивоками и намеками, очень удивляясь, что их не понимают.
— Что ж, назначьте послу аудиенцию на… например, послезавтра в пять вечера, — попросил император. — Аудиенция неофициальная, предварительная. Хочу сам посмотреть. Да, а что у них с армией и флотом?
— Их нет, ваше величество, — развел руками координатор.
— Как нет?!
— А вот так. Пацифисты. Но при этом интриганы такого класса, что всегда срывали любые попытки атаки их планеты. Лучшими дипломатами старой Империи были именно тарайцы. А после распада они замкнулись в себе, и никто точно не знает, что у них там происходит. Торгуют очень активно, производят отличную электронику и гипердвигатели, не считая всего необходимого для жизни. Больше сообщить ничего не в силах — как я уже говорил, наши агенты там просто исчезали на второй-третий день после заброски. На связь не вышел ни один. Да, и последний факт. Дипломатических отношений ни с одним из осколков старой Империи Тарай не поддерживал. Именно поэтому появление тарайского посла стало для меня неожиданностью.
— Я поговорю с послом, возможно, удастся узнать, что у них происходило за последние двести лет, — вздохнул Алексей. — Ладно, что-то еще?
— Последнее, — Соргин отложил в сторону пад и посмотрел на него. — Понимаете, неприсоединившихся планет — четыре. Мы что-то знаем о Гервайне. Также кое-что известно еще о двух — Хаеноре и Бисланге. Зато о последней, Орисане, неизвестно ровным счетом ничего, кроме того, что у них сильный флот. В последнее время я все больше размышляю о том, а не подсунули ли нам под видом Гервайна пустышку. И не базируются ли наши враги как раз на Орисане? И это меня настораживает.
— Пусть адмирал Норис отправит туда пару рейдеров на разведку, — пожал плечами император.
— Вы думаете, это не делалось нами ранее? — прищурился координатор. — Не раз. Разведывательные корабли либо возвращались без информации — их перехватывали у границ системы и отправляли восвояси. Либо не возвращались вовсе.
— Рейдеры Нориса более быстроходны. Пусть отправляются. На крайний случай вручите экипажу одного верительные грамоты — если не смогут ничего выяснить, то пусть попытаются установить официальные дипломатические отношения.
— Хорошо, завтра же отправлю курьера на Фаргос. Но мне необходимы подписанные вами грамоты. Ну и приказ, естественно.
— Подготовьте, я подпишу, — отмахнулся Алексей. — Не было бы большей проблемы. На этом все?
— Да, — лаконично ответил Соргин.
— В таком случае вы свободны. Благодарю за доклад.
Координатор поклонился и вышел, оставив императора в раздумьях.
После тесноты станции мисс Моак наслаждалась солнцем и свежим воздухом Гервайна. Она не спеша попивала кофе на обширной террасе роскошной виллы, еще недавно принадлежавшей одному из князей Верховного Собрания. Его умно разорили и взяли под контроль, теперь он без позволения Синтии дышать не смел, надеясь не остаться нищим. Что ж, пусть надеется.
— Мисс Моак? — отвлек ее от кофе тихий голос секретаря.
— Меня раздраживает ваша привычка подкрадываться, Айвен! — вздрогнула она. — Что у вас? Неужто нельзя было десять минут потерпеть?
— Прибыл курьер с Росса. Единственный выживший после покушения на Сейла наш агент сумел бежать, угнав курьерский корабль. Его уже допросили.
— Покушение успешно?
— К сожалению, Сейл выжил, — развел руками секретарь. — Более того, согласно отчету агента, сейчас до него добраться невозможно — аналитика охраняют так, как не охраняют канцлера. Все киллеры Колхайна либо уничтожены, либо взяты и допрошены. Относительного успеха удалось добиться именно нашим агентам, Сейл был серьезно ранен, но ему успели оказать помощь.
— Почему не добили?! — возмутилась Моак.
— Некому было уже добивать, — пояснил Айвен. — Сейла с принцем Леннером, а эти двое, насколько удалось выяснить, стали приятелями, сопровождали две девицы, оказавшиеся на деле профессионалами высшего класса. Они сумели уничтожить троих наших агентов и тяжело ранить четвертого столовыми приборами.
— Вы хотите сказать, что один из наших агентов попал в руки имперской СБ?.. — голос Моак стал шипящим, как у змеи.
— Нет, — позволил себе улыбку секретарь. — Бежавший агент сумел перед побегом пробраться в госпиталь и устранить раненого. Тот так и не пришел в себя и не успел ничего рассказать.
— Отлично, — успокоилась она. — Выпишите агенту премию, он ее полностью заслужил. Однако, насколько я понимаю, больше людей на Россе у нас нет?
— Еще еще одна группа глубокого внедрения, шесть человек. Они провели на Россе больше десяти лет, не привлекая к себе внимания и ничего не предпринимая, только вживаясь. Но это наш последний резерв.
— Свяжитесь с группой. Мне от них требуется только информация о происходящем в Империи, ничего больше. Раз Сейла не достать, пусть живет, рисковать последним резервом я не хочу. А что с СБ? Удалось внедрить туда хоть кого-то?
— К сожалению, нет… — развел руками Айвен. — И, скорее всего, не удастся — кандидатов проверяют так, как нам и не снилось. Допрашивают под всеми возможными сыворотками правды, в том числе и синтарского производства. А вы сами убедились в эффективности данных сывороток — мы в свое время, еще до восстановления Империи, закупили на Синтаре партию препаратов. Тогда они продавали свои сыворотки свободно, сейчас, конечно, их уже ни за какие деньги не приобретешь — император запретил продавать, а эти чертовы фанатики послушались.
— Может, удастся взять какого-нибудь функционера СБ и допросить? — поинтересовалась Моак.
— Попытаемся, но ничего гарантировать не могу, — с сомнением произнес секретарь. — Беда в том, что эти сволочи двести лет работали у нас под носом, собирали информацию, а мы ни сном ни духом. В итоге они знают наши слабые места, мы их — нет.
— Ладно, черт с ними! — зло махнула рукой она. — Как движется перехват контроля над этой планетой?
— Все идет по плану, — заверил Айвен. — Через месяц-другой Гервайн упадет к нам в руки, как спелое яблоко.
— Что с девчонкой, посланной в Империю?
— Сведений нет. Наши люди в посольстве молчат, видимо, нет возможности выйти на связь, не вызвав подозрений. Однако я бы не стал беспокоиться по ее поводу. Это ее отец опасен, а она сама ничего не значит. Впрочем, и князь уже ничего не способен сделать, он еще трепыхается, но все его усилия тщетны. Никто ему не верит, вожжи выскальзывают из его рук с каждым днем все больше. Тем более что масс-медиа почти полностью под нашим контролем.
— Как-то слишком хорошо все складывается… — проворчала Моак. — А это подозрительно. Особенно если вспомнить, с каким треском мы дважды провалились.
— Должно же везение Империи когда-нибудь закончиться, — заметил секретарь.
— Я бы не стала полагаться на столь эфемерные понятия, как везение! — вызверилась на него женщина. — И вам не советую. Нужно предусмотреть все, каждую мелочь, тогда придет и успех.
— Как скажете, — поклонился Айвен. — Какие будут указания на сегодня?
— Пока никаких, — отмахнулась Моак. — Не мне вас учить, человек опытный. В случае неожиданных известий срочно сообщите мне.
Секретарь внезапно прислушался к чему-то, видимо, вызвали по закрытой линии — наушник был вживлен прямо в мочку уха.
