Придя к такому выводу, Агата загорелась идеей немедленно все исправить, дать Глебу знать, что она здесь, и поговорить с ним наконец откровенно. Если он скажет, что после встречи с Агатой в его жизни ничего не изменилось и он по-прежнему собирается жениться, она вернется в дом Артема и продолжит заниматься делом как ни в чем не бывало. Но вдруг случится чудо, и Глеб, увидев ее, поймет, что готов изменить свои планы? Ведь для нее самой их встреча стала настоящим откровением…
Проще всего было бы позвонить Глебу по телефону и назначить рандеву где-нибудь среди сорняков за сараем. Однако номера его мобильного у Агаты просто не было. Она решила дождаться Артема и попросить номер у него. Пусть думает что хочет!
Однако Артем куда-то исчез. Она спустилась на первый этаж и поискала на кухне, но никаких следов его пребывания не нашла. Не было и сумок с продуктами. Холодильник оказался пуст, если не считать кувшина с клюквенным морсом. Ясно, что хозяин еще не вернулся из магазина. Может, в местном супермаркете не оказалось овсяного печенья и он рванул в соседнее село? Агата подумала, что с него станется, достала кувшин и понюхала морс.
Морс казался свежим, а ей страшно хотелось пить. Поэтому, отыскав чистый стакан, Агата наполнила его до краев и опустошила большими глотками. Напиток был вкусным, но слегка горьковатым. Откуда ей было знать, что это не что иное, как «фирменное пойло» Петровича, который собственноручно влил в кувшин чекушку водки?
Почувствовав легкое головокружение, Агата решила, что оно связано исключительно с ее душевным состоянием, после чего полезла в смородиновые кусты, чтобы оттуда подслушать, о чем говорят на соседнем участке. Живая изгородь была единственным, что отделяло ее от цели: ни металлическая сетка, ни колючая проволока не стояли у нее на пути.
Ветки кустарника больно кололись и царапали лицо, но она упорно пробиралась вперед, одержимая мыслью увидеть Глеба еще раз. Когда она смотрела на него издали, со второго этажа, ей показалось, будто он какой-то потухший.
Кустарник оказался слишком густым, и Агате пришлось встать на четвереньки. Потом она обнаружила удобное местечко там, где его ветви образовывали небольшой шатер, села и устроилась поудобнее.
По участку по-прежнему сновали люди, но Глеб больше не появлялся. Может быть, жарил шашлыки на заднем дворе или занимался чем-нибудь в доме. Агата решила, что, пока Артем не вернулся, можно посидеть здесь и подождать.
Минут через пять ей страстно захотелось прилечь, что она и сделала, поджав ноги к груди и положив руку под голову. Несколько раз ее будили громкие хлопки, крики и аплодисменты, она открывала глаза, а потом снова проваливалась в сон. Краешком сознания она понимала, что почему-то здорово опьянела и лежит в чужом запущенном саду, в самой гуще кустарника, а рядом – только руку протяни – ходит мужчина ее жизни и вид у него такой, словно свет ему не мил. «А вдруг это из-за меня?» – подумала Агата и окончательно провалилась в черную бездну.
– Моя мать родом из Сербии, и я там родился. Так вот наши предания гласят, что, когда ведьма спит, ее душа покидает плоть в виде бабочки. Такая бабочка по ночам может душить людей и сосать их кровь. – Рассказчик сделал страшные глаза и, наколов на вилку маринованый гриб, отправил его в рот.
Доктор Станев был единственным гостем на юбилее Глеба, которого почти никто из присутствующих не знал.
– Зачем вы его сюда притащили? – вполголоса поинтересовался именинник, наклонившись к Марго.
– С утра мы были на международном симпозиуме и подобрали его там. Он здесь в командировке, ему одиноко… Мы не думали, что ты будешь против.
– Я и не против. – Глеб пожал плечами и покосился на Дану.
Она сидела по левую руку от него и клевала салатик с редиской. Было ясно, что упоминание бабочек в таком жутком контексте ее расстроило. Дана вообще сегодня была на удивление взвинченной, и это чувствовали даже ее родители. Глеб заметил, что они время от времени переглядываются и озабоченно смотрят на дочь.
– Время поднять тост! – громко сказал Аркадий Николаевич и постучал вилкой по бокалу, призывая всех замолчать. Потом обратился к сыну с вопросом: – А где же твой лучший друг? За этим столом его определенно не хватает.
– Звонил, сказал, что задержится, – пожал плечами Глеб. – Приедет, куда денется.
– Ну, тогда слово тебе, Леонид.
Леонид Иннокентьевич поднялся, держа в руке бокал. С отеческой улыбкой он пожелал Глебу счастья в личной жизни и, конечно же, успехов в бизнесе. Потому что одно неразрывно связано с другим. «Опять он за старое, – недовольно подумал Глеб. – Как будто одного предупреждения недостаточно».
Вообще после недавней стычки отец Даны его страшно раздражал. Рассердило его и то, что тот, ни у кого не спросив, усадил за стол своего личного шофера. Не то чтобы у Глеба были барские замашки, просто видеть среди близких людей совершенно незнакомую физиономию не очень-то хотелось. «Впрочем, чего я злюсь? – подумал он. – Мой собственный папа сделал примерно то же самое, притащив сюда Станева».
Зато невероятная галантность сербского доктора сразу же покорила Кристинку, она повеселела и много смеялась. «Ну и хорошо, что его пригласили», – добродушно решил Глеб.
Не успели гости сдвинуть бокалы, как снаружи, за воротами, раздался шум мотора, потом крякнул клаксон.
– Наверное, твой Артем наконец пожаловал, – предположила Клавдия Васильевна.
– Вряд ли. У Артема свой гараж есть, не станет он гудеть за воротами, – резонно возразила Марго.
И тогда Клавдия Васильевна проворно поднялась и ринулась к калитке.
– Судя по всему, прибыл загадочный гость, о котором бабушка прожужжала мне все уши, – догадался Глеб. – Сказала, будет сюрприз.
Все одновременно посмотрели в ту сторону, куда убежала Клавдия Васильевна.
– Та-дам! – громко воскликнула Кристинка, когда калитка наконец распахнулась и вошла сияющая бабушка, ведя в кильватере сияющую улыбкой девушку.
– Да это же Наташа Пономарева! – громко и удивленно сказала мать Даны.
Глеб был потрясен до глубины души. Наташка Пономарева! Это что, шутка такая?! Он понятия не имел, как вести себя с бывшей подругой в присутствии нынешней невесты. Но сидеть и таращиться на нее было бы полным идиотизмом, поэтому Глеб сначала ободряюще сжал руку Даны, потом поднялся и пошел навстречу гостье:
– Привет, Наташка! Сколько лет, сколько зим!
Они расцеловались, после чего мать Глеба захлопотала возле Пономаревой, усаживая ее на свободное место и заботливо накладывая на тарелку еду: и вареную картошечку, и огурчики, и крабовый салат… Глеб тем временем незаметно отвел Клавдию Васильевну в сторонку и грозно прошипел:
– Бабуля, ты в своем уме?! Зачем ты притащила сюда Пономареву?!
– А что ж такого? – Бабушка сделала большие глаза. – Вовсе ничего такого! Она познакомила вас с Даной. Это важный для вас обоих человек.
– По-твоему, это называется «отпустить ситуацию»?! Считаешь, что никак не вмешиваешься в естественный ход событий?!
Клавдия Васильевна гордо задрала подбородок:
– Не кричи на бабку! Я знаю, что делаю. В костер любви следует иногда подбрасывать хворост.
– Какой конкретно костер ты имеешь в виду? – сощурился Глеб. – Дана сидит и
