– Он мне не родственник. Просто еще один Шаховской. То есть
– Не, не понимаю.
– Я и сам не очень понимаю. Но время сделало петлю. Они жили там и тогда, а мы здесь и сейчас. Иногда мне кажется, что они – и есть мы.
Никоненко подумал.
– Ну, ты загнул.
– Да, да, непонятно. Мне тоже не очень понятно!.. Они старались работать, и мы стараемся. Они старались улучшить жизнь, и мы стараемся. Они преодолевали трудности и сдавали экзамены, и мы тоже. У них не получалось, у нас не получается. Иногда получается.
– Редко, – уточнил Никоненко.
– Редко, – согласился Шаховской. – У нас все еще есть шанс что-то исправить. Он у нас есть, потому что были они, и мы знаем, что именно у них не получилось.
– Да ну тебя, Дмитрий Иванович! Ты меня запутал совсем!
– У меня настроение плохое.
– Я понимаю. Ученик, и такую фигню отчебучил!
Шаховской посмотрел на часы, он опаздывал просто по-свински.
– Мне нужно бежать, Игорь. Да, и я женюсь на Варваре.
– Иди ты!..
– Она согласилась, родители тоже, – скороговоркой закончил Дмитрий Иванович. – Ты тоже лучше соглашайся, чтоб не портить картину.
– Как, и отец ее в курсе?!
Шаховской кивнул.
– Он же генерал, его все управление до смерти боится!
Профессор пожал плечами.
– Смотри, а ты прыткий какой, Дмитрий Иванович!
Шаховской махнул рукой.
В бюро пропусков он долго возился с паспортом, списками, предоставлял собственную физиономию для сличения ее с физиономией на фотографии, извлекал из карманов ключи, рассеянно вспоминая, где может быть его машина, ждал, когда портфель торжественно проедет через просвечивающий аппарат, ловил его, все как обычно.
– Ба! – сказал над ухом знакомый насмешливый голос Ворошилова. – Опаздываете, профессор?.. Ну, раз опаздываете, значит, все хорошо. Вот если бы вы хоть раз не опоздали, я бы подумал, что время пошло вспять, солнце взошло на Западе и Колумб вскоре приплывет открывать Россию.
– Бог с ним, с Колумбом, Петр Валерианович.
– Вы думаете?
Двери лифта распахнулись, они вошли в кабину.
– Что-то у вас лицо не радостное, Дмитрий Иванович.
– День сегодня трудный.
– Трудный, – согласился Ворошилов серьезно. – Вообще, нам бы не опаздывать. Конец года, работы полно, неясностей много!..
– В этой вашей Думе, – от души сказал Шаховской, – всегда работы полно. И неясностей много. Так с девятьсот шестого года повелось.
…И тут у него зазвонил телефон, как всегда в самый неподходящий момент.
– Дим, – озабоченно сказала в трубке Варвара, – Никоненко просил передать, что из Питера коллеги будут звонить. Им нужна консультация по Таврическому дворцу, где твоя Первая Дума заседала. Подробностей я никаких не знаю. Поедем в Питер, Димка?.. Ты мне покажешь, где все начиналось!.. Это так интересно.
– Конечно, поедем, – ответил Шаховской. – Видишь, как хорошо, что ты согласилась за меня выйти замуж!
