Мартин подумал. И сказал:
– А ведь это тоже попытка выскользнуть из-под удара… избежать эволюции разума, затормозить прогресс… и при этом получить бессмертие. И рыбку съесть, и… ох, извини.
– Ничего. – Ирина поморщилась. – Только бессмертие у них вышло странное.
– Оно иным не бывает, – азартно ответил Мартин. Было в этом словесном жонглировании цивилизациями и эпохами, эволюцией и деградацией, апокалипсисами и душами что-то бесшабашное, залихватское. Будто во сне или после обильного возлияния, когда очищенный от медленных нейронов мозг запросто оперирует сколь угодно смелыми категориями. – Иринка, с прошлым мы разобрались…
– Беззар! – подбросила ему новую тему Ирина.
– Легко! – ответил Мартин. – Искусственно созданная разумная раса, предельно долгоживущая, абсолютно адаптированная к своему мирку. Эволюция и бессмертие как бы и не нужны…
– Геддар?
– Хм… – Мартин задумался. – Вот за них решать сложно… их общество насквозь пропитано теологией, при этом геддары уверяют, что их теология… как бы это сказать? Прикладная! Это даже не религия получается, а магия. Выполнил те или иные действия – получил от Бога нужный ответ. Что еще у геддаров странного? Их женщины неразумны, это общеизвестно.
– Ты встречал женщин-геддаров? – спросила Ирина.
– Нет, – отмахнулся Мартин. – Зато они пытаются развить разум в кханнанах и почти преуспели в этом. Так…
– Ты знаешь хотя бы один случай, когда на планете изначально существуют две разумные расы? – спросила Ирина.
– Нет. – Мартин покачал головой.
– А хоть одну расу, которая обязательно таскает за собой своих домашних животных? Собачек там, птичек, лошадок?
Мартин поперхнулся. Ирина торжествующе смотрела на него.
– Не может быть… – Мартин протестующее замотал головой. – Быть того не может! Это разные биологические виды!
На них стали оглядываться, Ирина коснулась его руки, прошипела:
– Да тише ты! Может! Кханнаны – самки геддаров. Одновременно и животные, и брачные партнеры. Женские особи жили в прибрежных водах, мужские – охотились на суше. Очень удобно. Постоянно два источника пищи, самая продуктивная прибрежная полоса полностью заселена. Мужские особи эволюционировали – жизнь на суше более непредсказуема, более требовательна к наличию разума… А может быть, такое разделение случилось после апокалипсиса? Женщины вернулись в моря, мужчины остались на суше?
– Откуда ты узнала? – спросил Мартин. – Опять «досье для служебного пользования»?
Ирина покачала головой:
– Я видела, как геддар спаривается с кханнаном. На Библиотеке. Так получилось.
– Они тебя заметили? – быстро спросил Мартин.
Ирина пожала плечами:
– Разве что самка… Не знаю. Да и не важно это, Мартин. Лучше скажи, может такая ситуация быть еще одной попыткой ускользнуть от ментальной эволюции?
– Может, – кивнул Мартин. – Еще как может. Глобальная катастрофа… разум отныне – проклятие… но какой-нибудь мятежный ТайГеддар отказался регрессировать до уровня животного…
– Все крутится вокруг разума, – кивнула Ирина. – Дар или проклятие. Финальный этап или остановка в пути.
– Те расы, которые полностью отказались от разума, мы и не замечаем, – прошептал Мартин. – Все те планеты, что нынче колонизируются… мы-то думали, что на них никогда не было разумной жизни, а она была… и какие-то из местных зверей – бывшие хозяева планеты!
– Аборигены Тропы все-таки были когда-то разумными, бедняги оулуа деградировали, но не до конца, – принялась перечислять Ирина. – Шеали выбрали самый экзотический вариант – разумны дети, взрослые от разума отказываются.
– И наверняка есть еще варианты, – прошептал Мартин. – Боже мой… как же нам повезло…
– Ты так считаешь? – скептически спросила Ирина. – А расклад геддаров тебе не нравится? Сидела бы девочка Иринка дома, кушала и резвилась на лужайке… Пришел, выбрал, поселил в прихожей на коврике. Всегда тебе рада, виляет хвостиком, тапочки в зубах носит…
– Тьфу, – сказал Мартин, глядя в ее улыбающиеся глаза. – То-то счастливчики геддары носятся со своими женщинами, пытаются научить их думать.
